Однако пошёл.

– О, Егор! – приветствовал меня Кирилл в своём загородном особняке, после того, как я в сопровождении охранника и под лай собак, которых держали тут целую псарню, проследовал в дом.

– Здравствуй, – протянул я ему руку.

– Привет! – рукопожатием он не ограничился, обнял меня. Я такого внимания не ожидал.

– Рад тебя видеть! – хлопал он меня по спине.

Появилась его жена.

– Егорушка! – неподдельно обрадовалась она мне. – Как здорово, что ты пришёл!

В искренность её я конечно не верил.

– Здравствуй, Света! – попытался улыбнуться.

Она поцеловала меня в щёку. Я даже растерялся на мгновение – никогда не помнил за ней такой нежности.

– Поздравляю с восемнадцатилетием, – пошутил, взяв себя в руки.

– Ой, да брось ты! Тридцать пять – вот мой возраст. И никуда от него не денешься.

– Я без подарка, извини, – развёл я руками. – Просто не придумал, что тебе можно подарить.

– Да какие подарки, Егор! Молодец, что сам пришёл! Проходи в зал.

– Проходи, – кивнул и Кирилл.

Взяв под руку, он повёл меня в зал.

– У меня к тебе серьёзный разговор, – сообщил он по дороге. – И пригласили мы тебя не просто так.

Я напрягся.

– Я очень много думаю о тебе, – продолжал он. – И знаешь… Мне не нравится, что мы так отдалились.

Стол, накрытый посередине зала, ломился от яств.

– Это не по-семейному. Не по-братски. Да и живёшь ты как-то… Плотником работаешь, не женат… Это всё связано – кто сейчас за плотника замуж выйдет?

Разговор этот мне не нравился.

– Так дальше нельзя, поверь мне. Никто сейчас так не живёт. Я вообще не представляю, как на твою зарплату можно жить.

– Да я в общем-то не жалуюсь. Мне хватает.

– Вот – мне хватает. Что за крохоборская философия! Разве можно с такими взглядами чего-то добиться в жизни?!

– А что – нужно?

– Конечно нужно! Конечно!

Я уже жалел, что пришёл.

– Короче, Егор! Я хочу помочь тебе! Устроить тебя на приличную работу.

– Знаю я твои приличные работы…

– Работа действительно приличная, можешь мне верить. Заместителем директора по учёту. Перспектива есть. Поработаешь, пообтерёшься – очень возможно, что выше пойдёшь.

– Спасибо, – ответил я. – Но стоит ли? Я вполне доволен своей жизнью.

– Возражения не принимаются. Гости разойдутся – мы с тобой подробнее побеседуем.

Гости постепенно съезжались. Всего набралось человек тридцать. Поздравляли Светлану. Кто дарил перстень с бриллиантом, кто соболиную шубу. Самым дешёвым подарком оказалась видеокамера. Я сидел в уголке и чувствовал себя уличной дворняжкой. «Уж выпить бы, что ли», – думал.

Наконец всех пригласили к столу. Стол был шведским и у них всё это называлось фуршетом. Есть стоя оказалось очень непросто. Я ни с кем не разговаривал и ощущал большую скованность. Лишь после пары рюмок почувствовал себя лучше и стал взирать на это сборище более снисходительно.

Вечеринка была до ужаса скучной. Все не спеша прохаживались по залу и вели какие-то бестолковые разговоры. О музыке, о театре, о кино. Кто-то пытался шутить – до такой степени не смешно, что просто неловко делалось. Ему, однако, улыбались.

– Вчера весь день смеялся, – сказал я стоявшей рядом даме, решив поучаствовать в разговоре.

– Смеялись? – отозвалась она. – Над чем же?

– Вспомнил фамилию одну. Сейфуль-Мулюков. Помните, был на центральном телевидении такой журналист-международник?

На меня обратили взор и другие гости.

– Нет, не помню, – улыбнулась она.

– Ну как же, Фарид Сейфуль-Мулюков. «Международную Панораму» вёл, «9-ю Студию».

– Не помню.

– Ну, их целая кодла была. Сейфуль-Мулюков, Бовин, ещё кто-то. Я к чему это – смешная фамилия очень. И вспомнил её неожиданно так. Хоба – Сейфуль-Мулюков! Долго смеялся.