Кидаюсь вперёд, слезы текут ручьями из глаз, но я их не замечаю. Соленая влага сейчас самое меньшее, о чем стоит переживать.

Всё моё внимание приковано к маленькой крохе, что смирно лежит в кроватке. Я смотрю на нее и не могу насмотреться.

–Доченька, – шепчу с придыханием нагибаясь над ней.

И в этот самый момент происходит настоящее чудо. Малышка слышит мой голос и моментально оживает. Она расцветает прямо на моих глазах.

Льнет ко мне, замирает… Робкая надежда, что она слышит свою мамочку, плещется в глазах.

Ком подступает к горлу, говорить и дышать становится сложно. Эмоции душат, я не справляюсь с ними, но мне на это плевать.

Моя дочка. Мое сокровище. Моя маленькая девочка наконец-то рядом. Со мной!

–Малышка моя, мамочка рядом, – произношу пересиливая спазм в горле. Нежность переполняет, я так хочу рассказать доченьке как сильно ее люблю, но у меня не хватает слов.

Малышка слышит мой голос и вмиг оживает. Она буквально расцветает и льнет ко мне, как может, хочет почувствовать мое тепло.

Интуитивно понимаю каждое пожелание дочери и реагирую моментально. Подаюсь вперед, наклоняюсь к ней так близко, как это в принципе возможно. Замираю.

– Теперь у нас с тобой все будет хо-ро-шо, – шепчу ей.

Медсестры что-то раздраженно бурчат, но мне на их недовольство плевать. Моя дочка, моя малышка, моя волшебная девочка здесь, со мной. Рядом!

Всё остальное способно пару минут подождать.

–Я тебя никогда не оставлю, – клятвенно обещаю Викуле. – Никогда больше не брошу тебя. Ни за что не откажусь.

Бережно беру детскую ручку, целую каждый пальчик, поглаживаю ладошку. И говорю, говорю, говорю…

Слова льются рекой, эмоции переполняют, слез больше нет.

Ради своей доченьки я готова горы свернуть. Сделаю все возможное и невозможное, но она обязательно будет здорова. У нас все получится! Я в это верю.

И будет именно так!

Вместе с тем, все жду, когда меня попросят отодвинуться или хотя бы просто отойти. Медсестрам нужно сделать свою работу, не спорю, но они почему-то молчат. А я и не спрашиваю сейчас ничего, все равно вся растворилась в своей дочке.

Впервые увидеть своего ребенка бесценно. Эти эмоции никогда не передать.

Медсестры видимо поняли, что здесь и сейчас они ничего не добьются, поэтому молча установили свои приборы и покинули палату. Мы с Викулей остались одни.

Вздохнув, малышка крепко держит в своем крохотном кулачке свой пальчик и засыпает. Я сижу рядом и глаз с нее не свожу.

Чем дольше нахожусь рядом со своей крохой, тем быстрее отступает страх за нее. Присматриваюсь к приборам, смотрю что куда ведет, постепенно во всем разбираюсь и мне становится уже гораздо лучше.

Все под контролем. Все хорошо.

Но я чувствую, как важно Викуле слышать мой голос, поэтому говорю, говорю, говорю… Я рассказываю ей про ее семью, про четырехлетнего брата Тимошку, про бабушку с дедом, про нашу собаку кавалер-кинг-чарльз-спаниель Мики и про то, как все ее ждут.

Уверена, каждый из членов нашей семьи искренне полюбит кроху, ведь даже с учетом порока, она остается таким же ребенком, как и все остальные. Порок мы исправим, а дочка… Она будет гораздо лучше, чем обыкновенные ребята.

Рожденные с пороками развития детки, которым без врачебной помощи суждено было бы умереть едва ли не сразу после рождения, оказываются самыми жизнерадостными и ценящими жизнь людьми. Они словно знают какой дар им подарили! И его берегут.

Сижу рядом с детской кроваткой и продолжаю разговаривать. Делюсь с Викулей всем, что на сердце и чувствую ее отклик. Мне становится легче с каждой минутой, как с ней говорю.

Я признаюсь доченьке в своей огромной ошибке, прошу прощение и заверяю, что больше никогда не подумаю предать ее. Оставить, отдать, отказаться… Я бесконечно виновата перед ней за то, что едва не согласилась отдать.