– Забирай. Она все равно старая. У него куча шмоток, – Даша присела на кровать, которая стояла напротив шкафа. – Но ты же не можешь ходить только в ней. Мы придумаем что-нибудь, – сразу же пообещала девушка. – Пока дома, одень вон те спортивки. Я хотя бы за трусами тебе в магазин схожу.

– Блин, спасибо тебе… – я только открыла рот, как Даша меня перебила:

– Я, конечно, все понимаю, но этого подонка не понимаю вообще. Как можно вот так без ничего вышвырнуть дочь, как приблудившего котенка. Да, пусть она тебе не родная, но все таки тоже человек…

Я молча кивнула. У меня были ответы, но отвечать не хотелось. Не сейчас, хотя бы не сегодня. Мне нужно хоть немного выдохнуть и попробовать начать сначала.

– Мне просто не хочется сейчас с ним разбираться, – сказала я, умолчав о том, что мне вообще не хотелось бы это обсуждать. – И да, я еще у тебя кое-что попросить хотела…

– Говори, – ответила Даша с готовностью помочь.

– Я у тебя там краску для волос нашла. Можно одолжить одну? Хочу тоже стать блондинкой.

– Конечно. Еще спрашиваешь, – Даша насмешливо фыркнула. – Только давай не будешь краситься ей сама, ладно? И больше сама не стригись. Я сейчас позвоню одной девочке, попрошу, чтобы она тебе все в лучшем виде сделала.

– Даш, я тебе все отдам, – я подошла ближе к подруге, села рядом с ней на кровать и взяла за руку. – Обещаю. Как только найду работу, я тебе все верну, каждую копейку. Ты меня очень выручила. Да что там! Ты меня считай спасла!

– Не выдумывай, – Даша отшатнулась от моих благодарностей. – Не нужно мне ничего.

Когда я села, кофта немного задралась, и Даша увидела еще один синяк на внутренней стороне бедра. Такой, что даже смотреть было больно. Она вскочила, явно терзаясь желанием немедленно учинить мне допрос с пристрастием, но так ничего и не сказала. Возможно, она заметила, что синяки свежие – значит, скорее всего, появились вчера.

Возможно, она поняла, что это и есть та самая причина, по которой я не могу вернуться домой даже за вещами…

Я заметила, как в ее взгляде что-то изменилось. Кажется, только сейчас она вспомнила, что синяки на моем теле появлялись с завидным постоянством. Она видела их, когда мы переодевались перед выступлениями, на репетициях. И, когда замечала, я каждый раз отшучивалась, мол, это из-за тренировок, и тут же старательно замазывала их тональником.

Но теперь Даша поняла, что дело было вовсе не в них. И мой смех тогда был не таким уж веселым.

Она молчала, а я чувствовала, как между нами повисла напряженная тишина.

– Я схожу в магазин и вернусь, – бросила Даша растерянно. – Ты отдохни пока. Хочешь – поспи.

Но в чужой притихшей квартире заснуть было трудно. Лежа на розовом покрывале, я разглядывала светлый потолок, но мысли одна за другой не давали покоя. Делать все равно было нечего, и я решила убраться. Даши не было довольно долго, поэтому я собрала мусор, перемыла всю посуду, полы, разобралась на полках и даже что-то приготовила.

– Ты тут уже и завтрак состряпала? – вернувшаяся с покупками Даша села за чистый стол, и рука ее автоматически потянулась за пепельницей. – И прибралась… Ты только не думай, что ты как какая-то служанка здесь живешь. Просто живи и все. Как подруга.

– Да я так и не думаю, – махнула я рукой. – Я чисто на автомате. Мне не сложно вообще.

– Нормально твой батя тебя вымуштровал, – Даша с сожалением покачала головой. – Ну то есть не твой батя… А вообще левый хрен пойми кто.

Мы немного помолчали.

– Я это… Чего хотела сказать, – Даша медлила, перекатывая в пальцах окурок. – Короче, ты будешь жить в моей комнате. Со мной. Устраивает тебя это?