– Воды с лимоном и счет, пожалуйста.

Она сидела и приходила в себя. Пыталась понять, что же произошло только что. Страх, панический ужас и оцепенение, охватившие ее при звуке голоса любимого мужчины, удивили ее не меньше, чем найденная коробка. И какие-то странные картинки, как обрывки снов, мелькали в ее голове. Почему-то ей привиделся Стас, совсем еще молодой, в какой-то странной квартире на диване. Словно они вместе смотрели кино. На экране трое парней в странных белых костюмах с шляпами насиловали девушку. Стас вскочил и побежал блевать. Его трясло. Она выключила фильм.

Лера не помнила Стаса таким молодым, никогда не была на том диване, что всплыл в ее мозгу, да и не представляла, чтобы в фильмах показывали такое. Откуда взялась эта картинка? Что я сплю наяву? Ощущение было такое, что она когда-то видела похожий сон, потом сон забылся и вот он всплывал в голове.

Официант принес воды, но лимон, душка, в нее не выдавил, а положил рядом на блюдечке. Лера взяла восьмушку лимона и пальцами выдавила ее всю. Потом еще восьмушку и еще, пока в стакане воды не оказалась вся половина лимона. Напиток вышел кислющим, зато быстро приводил в чувства. Уже на втором глотке начал прорисовываться план.

Не успела она так подумать, как увидела красный Pathfinder. Не узнать машину было невозможно с ее тонированными в красный металлик окнами и росписью под хохлому. Это так он в свое время прикололся, собираясь ехать с этой машиной в Японию, как со своим самоваром.

Лера, так и не дождавшись счета, резко достала кошелек, положила пару бумажек на стол – должно хватить – и побежала к машине. По ее подсчетам у нее было еще три минуты, пока Стас доедет до разворота и окажется на ее стороне дороги.

Она не хотела встречаться с ним. Страшно не хотела. Потому прыгнула в машину и просто поехала вперед, пока не представляя, куда же ехать. Куда-нибудь, лишь бы сбежать, лишь бы найти норку, забиться и подумать. Впервые в жизни Лера хотела отделаться от Стаса, чтобы понять что-то, а не искала его помощи в этом.

Лера съехала с Ленинского проспекта и свернула в переулок. Дорога сама привела ее к месту, где она когда-то училась рисовать. Из ее занятий ничего не вышло. Где-то через месяц-полтора после начала (студия была интенсивная и Лера проводила там по 6—8 часов в день) ее настигли страшные головные боли, и пришлось ехать в Новосибирск. Да, это как раз было три года назад. А после больницы Стас отговорил ее возвращаться на курс: слишком напряженно, а у нее и по дому занятий хватает.

Лера запарковалась во дворе. Оказалось, что код от шлагбаума, который она автоматически набрала, все еще действовал. Выключила мотор и перевела дыхание.

Пока она ехала, телефон звонил не переставая. Очевидно, Стас заметил ее отъезжающую от кафе. Сейчас телефон замолчал.

Лера сидела, опустив голову на руль. Слезы текли сами собой. Она только что сбежала от своей жизни. От того, к чему привыкла за 9 лет, что любила и чем наслаждалась. Зачем она сделала это? Ведь ей нравилось жить со Стасом. Нравилась его уверенность, его сила. Нравилось его тело: крепкое, прекрасно сложенное, атлетическое с красивой мужской грудью и сильными мускулами. Он был совсем немного выше ее, но за счет мышечной массы выглядел значительно крупнее, что ее радовало. Ей нравилось чувствовать его рядом, и внутри. Да что там, она любила его и до сих пор любит. Почему же тогда она так судорожно от него убегает? Почему боится увидеть его сейчас?