Так вот в моей комбинации родительских генов получилась именно та красота, с которой легко. За что я благодарна родителям. И матери за выбор, и отцу. Ведь ему с его внешностью, полагаю, было сложнее. Нелегко, наверное, жить с осознанием того, что самое ценное, что видела в нем его жена – это те три грамма спермы, что позволили ей родить двух красивых дочерей. Сдается мне, для мужчины осознание того, что его любят только за то, что им можно любоваться, еще сложнее, чем для женщины.
Почему для женщины это должно быть сложно?
Лера оторвалась от тетради. Она вспомнила, как на заре их отношений со Стасом, в первые месяцы брака, он каждый день говорил ей, как она прекрасна. Как приходя с работы, с порога заявлял: «Я так рад, что ты не похожа на других домохозяек. Ты как образцовая жена ждешь меня не только с ужином, но и во всей красе». Лера и вправду считала себя образцовой женой. Никогда не носила халатов и презирала старые футболки и джинсы для ношения дома. Уборку делала в мягких удобных штанах, которые не грех летом и на улице носить, а к приходу мужа переодевалась в сексуальные платья. Благо их в ее гардеробе было много – она их шила сама. И поскольку от работы в офисе ее муж оградил, он и стал основной аудиторией ее показов моды.
Зазвонил телефон. Лера машинально взяла трубку и тут же пожалела.
– Ты где?
Голос Стаса звучал не столько обеспокоенно, сколько устало и зло… Он словно шипел, сдерживая гнев. Лера опешила. Просто повесила трубку, не сказав ни слова.
Гнев… Она не могла вспомнить, чтобы хоть раз видела его проявления живьем. В кино, конечно, да. И в книжках она читала об этом, но там, наверное, другое. Сама она никогда не испытывала гнева и ни разу не видела, как он проявляется у нормальных, обычных людей, т.е. не в кино. А вот сейчас – здравствуйте-пожалуйста. Она словно ощутила удар сухим раскаленным и очень тяжелым маревом. И ее охватил ужас. Буквально панический страх сковал горло, сдавил грудь, зашумел в ушах и до тошноты придавил живот. Она подскочила и побежала в уборную.
Неожиданно для самой себя проблевалась без мучительных долгих потуг. Тирамису еще даже не тронутый желудочным соком противной гущей стекал по унитазу.
…Чего это я? Только не говорите мне, что я беременна. Это сейчас будет совсем некстати. Хотя… Нет, только не с таким токсикозом… Нет, не может быть…
И Лера стала считать, действительно может ли? Не может. Стас не прикасался к ней в этом лунном цикле. По ее подсчетам овуляция должна была быть только через три дня.
…Все равно нужно будет позвонить Свирнову, записаться на осмотр и узи.
Своего гинеколога Лера посещала с завидной регулярностью. Когда семь лет назад они пытались завести детей, она прошла полное обследование, никаких паталогий выявлено не было, но забеременеть не получалось никак. Свирнов предложил ЭКО и они в принципе могли себе это позволить, но решили подождать и попробовать обычным путем еще. А потом как-то постепенно тема детей сошла на нет, но Лера по-прежнему не предохранялась, так что вероятность, хоть и ничтожно малая с учетом недавней менструации, все же была. Лера знала, что в ее роду у женщин случались кровяные выделения, очень похожие на менструации, на первых месяцах беременности. К Свирнову она ходила как минимум раз в полгода на профилактические осмотры. До следующего раза оставалось еще несколько месяцев, но ждать не имело смысла.
Ладно. Завтра утром позвоню. Утром… А где же я проведу ночь? Я же не могу ехать домой. Никак не могу. Но и тут сидеть до утра тоже не получится.
Лера намочила ладонь и обтерла щеки и лоб холодной водой, прополоскала рот и вернулась в зал.