– Поня-ятно, – протянул Велик. О каком дельце речь, решил не спрашивать. И так ясно, что не совсем законное.

Велик заглянул на кухню, надел фартук и вышел в обеденный зал. За окном уже стемнело. Зал освещали свечи. Они были повсюду: на люстрах, свисавших с потолка, в тройных канделябрах на трактирной стойке и крышке клавикорда, в одиноких подсвечниках на столах… За одним таким, большим, в углу у окна сидела компания троллей: пять мужчин и одна женщина. Велик подошел к трактирной стойке, за которой стоял Кваилас и протирал без того чистые пивные бокалы.

– Кваилас, слушай, это и есть тролли? Ух, какие здоровые! – Велик глазами указал на компанию у окна.

– Ага, – ответил гном. – А ты чево спрашиваешь? Не видел никогда?

– Нет, не видел, – Велик с интересом рассматривал троллей. – Высоченные какие. Не меньше двух метров, да?

Кваилас перестал вытирать бокал и уставился на Велика:

– Вот ты некжик безмозглый! Какие «мерты»? Да они все два лота в высь будут!

Велик напряженно улыбнулся.

Вот как не спалиться? Как сойти за своего в этом чудаковатом мире? Как разобраться в системе мер-весов? Истории и географии? Хоть бери и в библиотеку записывайся! А тут вообще библиотеки есть? Так, лот вроде примерно метру равен. Надо запомнить.

– Кваилас, а тролли все такие?

– Не-а. Есть нормальные. Которые в хорошие рубахи одеваются, моются, как все нормальные гномы, делом полезным занимаются, бизнес имеют и пользу приносят. А эти бандюганы какие-то.

Велик хмыкнул. Слова Кваиласа что-то смутно напомнили. Что-то из прошлой жизни.

Один из троллей заметил Велика у стойки и махнул ему. Пока Велик шел к столу, он внимательно рассматривал троллей – высокие и широкоплечие, со слишком длинными руками, они смахивали на ходячие горы. Кожа разных оттенков серого, густые темные волосы. Издали казалось, что на голове у троллей вороньи гнезда. Глазки маленькие, близко посажены. Нос картошкой и пухлые губы, одеты в простые холщовые рубахи, кожаные жилеты и штаны. Велик подошел и изо всех сил постарался сдержать рвотный позыв – от троллей неимоверно несло потом. Он вежливо поздоровался:

– Добрый вечер. Чем могу быть полезен?

– Гы-ы, человечишка у гнома пашет. – Тролль засмеялся, и Велику в нос ударил зловонный запах гнилых зубов. Он присмотрелся повнимательнее. У каждого на лице и руках были бородавки: округлые и вытянутые, похожие на горох и фасоль.

Велик молчал и вежливо улыбался. Костяшки на сжатых кулаках побелели, а ногти до боли впились в ладони. В голове всплыла фраза «Улыбаемся и машем», скорее всего, из прошлого. Вот Велик и улыбался.

– Эй, ты, таингхек, чего лыбу давишь? – пробасил второй тролль.

– Чего изволите? – Велик начинал закипать. Кончики пальцев снова принялось покалывать.

Блин, что значит это «таингхек» – непонятно, но точно не добрым человеком он меня назвал. Вдох. Выдох.

– Ма-ам, а можно я ему в жбан дам? – прогундел самый мелкий тролль. – Это же у меня джазан!

Толстая тролльша достала из поясного мешочка ималон и бросила на пол.

– Неси нам мясо, картошки и бияк. Четыре кружки…

– Ма-ама! – Тролльчишка дернул ее за рукав. – Пять кружек. У меня же джазан!

Тролльша передернула плечом, дала сыну затрещину и прорычала:

– Четыре кружки бияка, человечишка!

Велик натянул вежливую улыбку и наклонился за монетой. Один из троллей перекинул ногу на ногу. Грязный мыс сапога оказался под носом. Велик выпрямился и быстрым шагом направился на кухню. Он с трудом сдерживал желание начистить рожи грубиянам.

– Поживее, поломойка!

Велик дернулся, будто от пощечины. Что-то внутри треснуло, и перед внутренним взором замелькали смеющиеся лица каких-то парней.