Отражаются очи скорбя,
И на синем заоблачном фоне
Наши души летят сквозь себя.
«Жизнь – смерть моя!»
Жизнь – смерть моя!
И я ведь знал,
Что завтра не найду врага.
Его сегодня расстрелял,
А он воскрес! Смерть недолга!
Он – тень моя!
И тень я предал!
Но поздно говорить об этом,
Пылая сердцем и лицом,
Какая подлость быть поэтом,
Лицо рифмуя с подлецом!
«За дверным проёмом свет…»
За дверным проёмом свет.
Я купаюсь в свете бед.
Ужасаюсь в буднях лет
От того, что друга нет.
Нет друзей и нет оков
За печалью облаков,
За печатями замков
Нету срока – сороков…
Сад посажен, дом стоит,
В нём беда с ребёнком спит, —
Затоптала жизнь свой след
От врагов. Их тоже… нет.
«Заклеймите меня позором…»
Заклеймите меня позором,
Разнесите меня в пух и прах!
Распишитесь под злым приговором
Наяву и в безумных снах.
И всмотритесь в себя, вглядитесь
В напряженье чёрной крови.
В пустоте своих глаз очнитесь,
В голенищах мёртвой любви.
Славу бездны себе возьмите
На трубящих в ночи слонах!
Но в пустыне, во сне, где хотите, —
Расстреляйте ворованный страх!
Зеркала
Вновь зеркала туманятся слегка,
Жалея одиночество седое.
И улица для путников глуха,
Там время отражается чужое.
Тоска шагов. Безмолвье. Тишина.
И не спешат порывистые кони.
И музыка Бетховена слышна, —
Как сердце молодое на ладони.
Прощанье без прощенья в бездне зла,
И, как во сне, не попадая в стремя,
Швыряя годы – камни в зеркала,
Стучится задержавшееся время.
«И просто так, или на спор…»
И просто так, или на спор,
Среди снегов, домов из гор,
Проспектов хвойных елей
И улиц из ущелий.
Взрывая горные породы,
Просить прощенья у Природы.
Остаться целым, без остатка
Пропасть в крутых её распадках.
На крайней пропасти Земли
В снега все судьбы замести
И расклевать их воронам
На все четыре стороны.
Измена
Нет неба в пространстве
И света в заре.
И нет постоянства
На нашем дворе.
Нет Солнца на небе,
Темно на Луне.
И в брошенном доме
Нет света в окне.
«Каждую Божью неделю…»
Каждую Божью неделю
Светит звезда Орион.
Каждый – сжигает Землю
Звёздным огнём времён.
В каждой планете, как блюдце —
Небо подняв в облака,
Солнце взрывается Солнцем,
Каждое Солнце – река.
Небо горит и сияет,
Стынет звезда Орион,
Время моё сгорает.
Я – прозрачен, как сон.
Каждый – временный ветер
Над солнечною рекой.
Каждый – в незримом свете
Сам для себя – другой.
«Как водится, – победно…»
Как водится, – победно,
Построив две дороги,
Судьбе совсем не вредно
Подсчитывать итоги.
И снова безответно,
Как заказали Боги,
Живут совсем безбедно
Несчастья при дороге
А также постоянно
Толкутся постояльцы.
И, как всегда, туманно
Глядят на нас сквозь пальцы…
А мы глядим печально,
Задумавшись невольно,
Храня своё молчанье,
Как не было б нам больно
«Как странно…»
Как странно:
ноющею болью
Переполнять своё
пространство.
И в странном
диком постоянстве
Украдкой
думать о душе.
Как страшно!
Я – свой властелин!
Не дать бы
страху раздвоиться!
И не пристало
мне бояться
Ревущей бездны
и безлунья!
Во мне – миров
изъян зеркальный.
Я подымаюсь
в мыслях выше.
Мне делать нечего
над крышами —
Меня могло бы
и не быть?!
«Когда покинешь самолёт…»
Когда покинешь самолёт
Быть может, муза, как типаж
Возьмёт тебя на абордаж,
А, может быть, на борт.
Забудешь западный контроль
Домой направив свои стопы,
Как покоритель всей Европы
Сойдёшь по трапу как король.
Когда покинешь самолёт
И оттолкнёшься от границы,
И боль от критики проспится,
И хворь боярина уйдёт.
И в небе свечку не потушишь,
Хоть и полёт ты свой закончил,