– Ты своеобразный. За это я тебя и люблю…

И эту волшебную распространенную фразу в отношениях – «Я тебя люблю», Лена повторяла мне каждый день, на что я тоже шел взаимно. Помню, когда нашим отношениям исполнился год, я спрашивал ее, будто ощущал, что все, что происходит со мной, шутка это или сон?! Я не считал себя симпатичным человеком и довольно сильно комплексовал, мол, как такая прекрасная девушка находится рядом с каким-то уродцем?! Но конструкция моего вопроса звучала наяву чуть цивилизованнее, в отличие оттого, какие откровения гуляли в голове.

– Почему ты так считаешь? – спросила она сразу, будто начала что-то во мне подозревать. – Ты красивый парень, способный, ты интересен. Понимаешь?! Для меня интересен!

На том ответе и был закрыт данный вопрос. Лена не так давно призналась, что считает себя однолюбкой и пролепетала языком: «Что если что, то не переживет разрыва, если он произойдет».

– Отбрось эти мысли! – призвал я, услышав мрачные слова.

Но вот себя, я однолюбом не считал. Конечно, я был верен Лене и поводов, чтобы ей изменить, не существовало. Но, как мужчина, я обращал внимание на других девушек, почему и нет?! Ровные ноги и страстная походка заставляли меня обратить внимание. Красивых девчонок хватало и на работе, и на улице. Кадри во сколько горазд! Однако я быстро приходил в себя и говорил самому себе, что дома меня ждет она, которая любит меня, кто возможно так, точь-в-точь с ней, не полюбит меня никогда…

…– Это понятно, а что было дальше? Что же между вами произошло?

– А дальше пришла случайность, которая разъединила меня с ней… – вздохнул я с грустью даже после стольких лет разлуки.

– Ии…– пытался Антон вытащить из меня ключевую причину.

– А-а? – путем не услышал я, что он произнес.

– Не «А», а, чтобы было дальше? – подбавил он немного усиления своему голосу.

– Помню, жарко тогда было, хотя ни о какой жаре и не предупреждали. В тот день мне дали серьезное поручение.

Каждый понедельник в десять утра наш руководитель проводил планерку. Семен Алексеевич был уже достаточно взрослый человек и готовился в следующем году отметить пятидесятилетие. Его внешность позволяла другим, со стороны, накинуть ему на десять лет больше: слабая седина, особенно его старили усы, которые кстати тоже были седые вперемешку с темными волосками. Мужик он был бодрый, ходил так быстро, что невозможно было за ним угнаться. Сам по себе, он был человеком, все успевающим и если ставил определенные цели на день, неделю, то старался делать все в срок. Мы его уважали, и как человека и как руководителя, весь наш коллектив, состоящий из семи человек. Он и сам порой устраивал фотосессии, сам куда-то выезжал, проводил натурные работы в области или городе. Работа была разнообразная. Мы, как фотографы, работали и в студии, и под открытым небом.

Профессия интересная и мне: она нравилась, собственно, как и моим коллегам, а здесь и не было таких, кому данная творческая занятость могла казаться черствой. Семен Алексеевич не открывал набор для пополнения коллектива, нас, ему было вполне достаточно, даже при том случае, когда его фотостудия смогла хорошенько раскрутиться. К каждому из нас, он относился с особым пониманием и всегда с пониманием входил в чужое положение, стараясь сохранить коллектив.

С таким начальником, который предоставлял власть, мы и сами не думали о каком-то увольнении. Но переходить позволенную черту и наглеть – такого мы, конечно, себе не позволяли, просто потому, что его уважали.

Но, чтобы здесь работать, каждый, кто пришел сюда, начинал свою трудовую занятость с оправдания собственных навыков. Ты мог показать что угодно, хоть красный диплом из МГУ, Семена Алексеевича это не удовлетворяло. Его интересовали люди, которые могут проявить себя на практике, как они умеют придать эффект при создании снимка, определить правильный ракурс, задать нужную основу для модели, подобрать кадр и фокус.