– А как же! – насмешливо шепчу я ей в ушко. – Ты от меня так скоро не отвяжешься.

– А я и не хочу отвязываться, – опять хихикает она.

В свою квартиру вхожу почти в четыре часа утра, будучи несколько утомлённым. Тихонько пробираюсь к своей комнате. Под душ полезу завтра.

Дверь спальни открывается, и выходит отец.

– Слава богу, ты дома! Всё в порядке?

– Да, папа. Прости меня…

– Знаешь, Димка, я понимаю, что тебе семнадцать и желания, можно сказать, прут. Поэтому и не осуждаю, но мы всё равно волновались.

– Пап… Правда! Простите меня… И ты, и тётя Тоня… – и вдруг признаюсь: – Я был у… женщины.

Я сделал эту паузу, потому что не сразу понял, как сказать про Вику, которая оказалась такой умелой, что стаж её стал понятным. А не признаться я просто не мог. Папа лишний раз показал, что меня понимает.

– Я это сразу же понял, сынок. Ладно. Иди спать. Спокойной ночи.

– Поздравляю с удачным уловом! – ухмыляется в школе Дэн и, увидев на моём лице удивление, поясняет. – Ольга мне посплетничала. Они же с Викой дружбанятся, вот та и выболтала ей, как вы… развлеклись.

Да… Точно мне говорили, что бабы всегда молотят языками. Судя по взглядам, которые на меня бросает Дрюня, ему всё про нас с Викой тоже известно. В общем, после моего очередного приключения я, кажется, обрёл славу дон-жуана со всеми плюсами и минусами этого мнения о себе.

Минусы проявились через несколько дней после уроков. Когда я, стоя у окна за углом коридора, ждал Татьяну Михайловну, чтобы получить новое задание, то услышал разговор наших девчонок. Они уже в который раз подкалывали Алёну, называя её синим чулком. Я чётко слышал голос Оленьки, а Вика, видимо в качестве примера правильного поведения, довольно громко и без всякого стыда рассказала пару эпизодов нашего ночного общения. Практически хвасталась! Её достаточно активно поддержала Оленька, которой тоже нашлось, что рассказать про Дэна.

– В таком случае этот твой супермен Дима – просто пошлый бабник! – услышал я голос Алёны. И ещё последовало едкое замечание: – Взял то, что плохо лежало.

Я тогда сразу же счёл правильным свалить. Терпеть не могу подслушивать. Впрочем, однажды именно это спасло мне жизнь. Но всё равно противно!.. А то, что я услышал, – наверно, для меня полезно.

Теперь иногда во время уроков перехватываю Викин взгляд. Надо сказать, что умело подведённые глаза делают его особенно зовущим. Дрюня, видимо, смирился с потерей подружки, поскольку в окрестностях нашего класса я его уже не вижу. Скорее всего, Вика его просто отшила. Я же, когда вспоминаю про тот вечер, плавно перешедший в ночь, испытываю желание всё повторить.

Жизнь течёт размеренно.

«Преступление и наказание» я дочитал. Сильно! Ясно, что Достоевский осуждает Раскольникова за физическое уничтожение того, что он считал злом. Конечно, зло надо уничтожать! Естественно, не старушек и не топором. А может, он имел в виду, что со злом надо бороться как-то по-другому? Тогда как же известное выражение, что добро должно быть с кулаками? И если добро должно бороться со злом, то как тут быть без кулаков?

Вот, фактически после моего вмешательства те, кто в классе послабее, стараются кучковаться поближе ко мне. Это же – добро! Дэн после нашего примирения тоже как-то изменился. Нет, конечно, он не стал ангелочком, но прежней наглости себе уже не позволяет. И я знаю: это потому, что в классе появился другой центр влияния, с которым он вынужден считаться. А если бы я не представлял собой силу, которая может ему успешно противостоять? Во-от!.. Так что надо быть не только сильным, но и вмешиваться в события для наведения порядка и справедливости. Вот во всех американских фильмах главный герой борется со злом и побеждает! Правда, скучно это, всегда знаешь, чем фильм кончится.