– Мы вас поняли, учитель Сакамото, – сказали ученики.

Примерно так проходили наши уроки: учителя не снижали темпа, щедро делясь знаниями. Занятия шли в интенсивном режиме, каждый день приносил новые открытия и углубление в предмет. Активное участие учеников помогало лучше усваивать материал, а живая, увлечённая атмосфера вдохновляла на дальнейшее изучение темы.

Только вчера меня выписали из больницы, и теперь я снова возвращаюсь к привычной, спокойной жизни.

– Альдерон, не забудь зайти после урока к психологу, – вдруг напомнил мне учитель.

– Хорошо.

***

Я стоял перед кабинетом психолога, испытывая сомнения: стоит ли заходить? Пока колебания не усилились, я решил постучать в дверь, чтобы внутренний голос не успел поколебать моё решение.

– Входите, – раздался её голос. Я открыл дверь и вошёл.

– Снова я. Вы вызывали?

– Да, вызывала. Присаживайся, – она жестом указала на диван. – Как у тебя дела?

– Отлично, того же и вам желаю, – ответил я, садясь напротив неё.

– Спасибо, – с улыбкой поблагодарила она. – Как самочувствие? Были ли приступы галлюцинаций при высокой температуре?

Я задумался и отрицательно покачал головой.

– Не обманывай меня. Быть может, ты поверил всему, что с тобой происходило в припадке.

– Нет, – ответил я. – Нет, к счастью, галлюцинаций не было. Если, конечно, не считать обычный сон галлюцинацией.

– Ты что-то от меня скрываешь? Знаешь, я хочу верить в волшебство. Мне бы хотелось взглянуть, как работает твоя супергеройская сила.

– Я тоже хочу понять, как активировать свою суперсилу, но никак не могу разобраться.

– И какими силами ты обладаешь?

– Я тёмный маг с мечом. Хотя, возможно, это неверное определение, ведь то существо сказало, что я не маг.

– Вместо посоха у тебя меч? Как интересно.

– Это был просто сон, не стоит придавать ему большого значения.

– Расскажи мне, как ты провёл последние два дня своей жизни. Начни с самого утра и закончи поздним вечером. Расскажи всё до мельчайших подробностей. У людей с шизофренией реальность смешивается с вымыслом, и они верят в то, что видят. Мне важно знать всё о тебе. И, пожалуйста, расскажи тот необычный сон до мельчайших деталей. Я должна всё знать.

Я подробно описал ей свои будни, не упуская ни одной детали.

– Прекрасно, – сказала она с улыбкой. – Теперь, пожалуйста, представь, что в твоей руке огонь. Вообрази, что твоя рука горит.

Я попытался представить тёмную материю, мысленно призывая её из глубин своего организма. Я чувствовал, как она циркулирует внутри меня, но она никак не реагировала на мой зов.

– Как долго мне нужно это представлять? – спросил я.

Она начала осторожно ощупывать мои руки и ладони, словно пытаясь уловить что-то важное.

– Меня что-то беспокоит, – с тревогой в голосе сказала она. – Почему ты перестал переживать из-за своей проблемы? Ты ничего не боишься? Почему ты так спокоен?

– А какой смысл переживать и бояться того, что неизбежно? Разве мои переживания что-то изменят? – ответил я. – Великие люди видели то, что не видели другие, и слышали то, что не слышали остальные. Быть может, я смогу написать книгу о своих галлюцинациях. Думаю, она станет популярной.

– Хех, – она тихо рассмеялась. – Ты прав. Кто из нас тут психолог? Меня ещё никто так не унижал. Но, если это не секрет, расскажи мне, какие сны ты видел при высокой температуре.

– Сначала я подумал, что попал в загробный мир…

Я не стал приукрашивать свой рассказ, а, наоборот, опустил многие детали и не стал углубляться в подробности. Она внимательно слушала, время от времени делая заметки. Мой рассказ занял около семи минут.

– И когда огромная волна смыла меня, я проснулся.