Бессмертный Элен Форс

1. Слово автора.

Идея написать книгу родилась у меня в больнице. Я сидела в коридоре, ожидая приёма своего врача и наблюдала как онкобольные люди ожидают консилиума для принятия решения по стратегии их лечения. Они заходили один за одним в кабинет, где сидели врачи. Кто-то выходил поникший, потому что решение было не утешительное, кто-то выходил с надеждой в глазах…

В тот момент я была абсолютно разбита и слаба, потому что боялась страшного диагноза, пролила литры слёз и восхитилась стойкости людей - настоящих героев, бойцов, что ведут неравный бой с болезнью.

Мне захотелось, чтобы у каждого из них в жизни случилось чудо – чтобы болезнь бесследно пропала. Давайте вместе погрузимся в сюжет в книге и поверим в чудеса.

Каждая строчка в книге абсолютный плод моей фантазии. Я не хотела задеть ничьи чувства или убеждения. Сама я верующий человек и уважаю каждое мнение, точку зрения и веру.

С любовью, ЭФ

2. Пролог.

- Вы? – Не верю собственным глазам. Хочется протереть их кулачками как в детстве. Вдруг я сплю с открытыми глазами в парке? Скорее всего нервы совсем расшатались и у меня галлюцинации. Но чем ближе мужчина к нам подходит, тем сложнее мне отрицать очевидное. Фиалковые глаза ослепляют. – Как же… Вы… могли…

Отчаяние врывается вместе с воздухом в лёгкие, быстро растекаясь по всему телу.

Опускаю глаза, стараясь сдержать горькие слёзы. Я доверяла ему, считала своим другом, но всё это время он грязно обманывал и использовал меня. Скорее всего смеялся над глупой дурочкой, прибегающей к нему каждый раз за помощью.

Он касается рукой моей скулы, стирая солёный поток, проводит пальцем по губам и щеке, завораживая чувственным прикосновением. Я даже не сразу понимаю, что он в кожаных перчатках, так магически действует на меня его присутствие.

Тяжёлый взгляд жжёт отпечатки на коже.

- Я. – Подтверждает он и скалится довольно, не испытывая и капли раскаяния. Девичье сердце разлетается на сотню осколков. – Хотела увидеть на моём месте кого-то другого?

Если бы передо мной стоял кто-то другой, то я бы решила, что мужчина ревнует, но это было лишь плодом моей фантазии. Уверена, он не способен на такие чувства. Если он вообще способен что-то чувствовать своим чёрным сердцем.

Поправка, у него вообще есть сердце?

- Кого угодно, лишь бы не Вас. – Отшатываюсь, пытаюсь оттолкнуть его руку. Невыносимо смотреть на него такого. Мужчина всё такой же красивый, притягательный, его жар всё также распаляет во мне низменные желания, но теперь я знаю правду… - Вы испортили мне жизнь. В кого Вы меня превратили?

Срываюсь на крик. Истеричность никогда не была мне свойственна, но сейчас не могу справиться с эмоциями. Когда тебя предаёт человек, кому ты доверяла самое сокровенное, жизнь разделяется на «до» и «после».

Фиалковые глаза темнеют, становятся почти чёрными, их заволакивает ярость. Мой ответ не понравился ему. Мужчина хватает грубо меня за руку и притягивает обратно к себе. Слышу скрип кожи перчаток, пальцы оставляют синяки на нежной коже.

- Придётся смириться. – Говорит он в самое ухо, обжигая холодным дыханием. – Аврора. – Давление усиливается. – Ты моя жена, Аврора. А мужа нужна уважать. Любить. Почитать. И слушаться!

3. 1.

- Где я? – во рту очень горько и сухо, глаза режет от яркого света.

- Аврора, Вы в больнице Святого Николая. – Говорит мне врач, склонившаяся надо мной. – Вы потеряли сознание в школе из-за сердечной недостаточности, Вас привезла к нам скорая. Нам удалось стабилизировать Ваше состояние. Сейчас Вашей жизни ничего не угрожает.

Сейчас. То есть - пока.

Я выдохнула и закрыла глаза, дико хотелось пить. Облизала губы и просто кивнула.

Любой другой человек на моём месте испугался бы, хватался бы за больное сердце и, может быть, плакал. Я же жила со смертельным диагнозом уже восемнадцать лет и это был мой далеко не первый приезд в больницу на скорой. Поэтому всё было в пределах нормы, абсолютно привычно.

- Можно воды? – попросила я медсестру, приоткрывая глаза и замечая спящую на стуле маму. Она была уже тоже привыкшая к приступам и ночёвкам в больнице. Молоденькая сестра в коротком халате быстро налила мне стакан воды и помогла сделать заветные глотки. – Спасибо.

Я откинулась обратно на подушку и заснула.

Когда я проснулась, у моей постели сидел красивый брюнет в белом халате и стильной оправе. Мужчина был очень интересным и мало походил на врача, смотрел дерзко и испытывающе. Редко встретишь таких мужчин в больнице. Обычно они обитают в офисах или ничего не делают на яхтах с сотней моделей.

Как девчонка, которая никогда не нравилась парням, на которую никто и никогда не обращал внимание, я научилась видеть мужчин со стороны, трезво оценивать их. И брюнет был, по моему мнению, очень интересным, интригующим, не похожим на остальных.

- Привет, Аврора. – Его голос сладко обволакивал. Таким бы голосом аудиокниги озвучивать. Можно часами слушать. – Я доктор Алан Гриэль. Твой новый психотерапевт.

Ух ты.

- Приятно познакомиться. – Я постаралась поудобнее расположиться на подушках. Раньше моим социальным психотерапевтом была доктор Изабель Квин, очень неприятная дамочка, она задавала мне постоянно неприятные вопросы, от которых я всегда старалась уклоняться. – А где доктор Квин?

Тёмная бровь красиво выгнулась, он ходит к бровисту? У него не прилично идеальные брови для мужчины. О таких мечтать будет даже Кара Делевинь.

- Изабель переезжает жить в другой город. – Просто ответил доктор Гриэль, поправляя очки. Он был первым мужчиной, которого очки совершенно не портили. Прямой, правильный нос, изящные черты лица, острые скулы и выпирающие желваки. Сполная мужественность. – Я ознакомился с вашей медицинской картой, Аврора, очень занятная и толстая книжка.

Он шутил. Интересно, первый психотерапевт на моей памяти, кто так легко шутил со смертельно больным пациентом.

- Понравилась? – Поддеваю его. Почему-то мне хочется с ним флиртовать, обычно такое редкость. Точнее, со мной никогда такого не бывает, я в принципе практически не думаю о романах и прочей ерунде. Просто некогда.

- Если честно, да. – Признался он, немного наклонив голову в бок. Его улыбка грела как костёр в сыром лесу. – Я люблю романы со счастливым концом. А ваша борьба за жизни вдохновляет. Вы молодец.

- А вот мне, если честно, не особо нравится. – Признаюсь ему. – Кроме этой борьбы больше ничего нет. Сюжет без сюрпризов. Устала.

- Да, я читал, что вы проводите много времени в больнице, иногда учитесь в её стенах. – Кивает он, поджимая чувственные губы в тонкую линию. Такие алые, и не накрашенные ведь. – И не могу даже представить какие боли Вы испытываете.

Ох, нет, доктор Гриэль, Вы никогда не сможете себе представить, что это такое – хроническая боль. Изнуряющая. Бесконечная. Ежедневная. Нескончаемая.

- Аврора, психотерапевта обычно приставляют к больному, чтобы помочь ему смириться с неизбежным или помочь преодолеть проблемы от нарушения привычного образа жизни. Я не сторонник говорить о плохом, давай начнём с хорошего. За что можно зацепиться? М? – Хороший вопрос, правильный. Слабо улыбаюсь доктору Гриэлю в ответ.

Алан Гриэль, он француз? Мне больше интересно расспросить о нём, чем говорить о моей болезни, о которой я, итак, знаю слишком много, могу получить диплом кардиолога экстерном.

- Ни за что. – Отвечаю ему коротко. – Вы же читали мою медицинскую книжку. У меня врожденный порок сердца, осложненный лейкемией. Я с рождения не выбираюсь из больниц, постоянно болею. Любая простуда может остановить сердце, поэтому стараюсь не выбираться из дома. В год посещаю дней двадцать школу, остальные дни я либо в больнице, либо на домашнем обучении. Из-за этого у меня нет друзей, те, что были в больнице, уже умерли. Новых я не завожу, чтобы было не так больно. Мне восемнадцать, а у меня никогда не было парня. Не то, чтобы прям парня, секса и все такое. Я никогда ни с кем не держалась за руку, не ходила в кино и… - Пожимаю плечами. – Я ничего не видела в своей жизни.

Доктор Гриэль отложил папку и ручку, что удерживал в руках и сел на мою кровать с серьёзным видом. Мужчина протянул руку, и я не понимающе вздрогнула. Доктор Гриэль сам взял мою слабую и бледную руку, смотрящуюся на фоне его мужественное кисти слишком хлипкой и синей.

Меня охватило волнение, и не от того, что Гриэль мог сломать её, а само прикосновение приятно обожгло.

- Вот. Я держу тебя за руку. Я мужчина, и мы держимся за руки во вполне такой интимной обстановке. Чувствуешь? – Спрашивает он, загоняя меня в тупик. Он точно психотерапевт, а не озабоченный маньяк? – Никогда не поздно сделать то, что ты никогда не делала прежде, Аврора. Ты должна жить и делать всё от себя зависящее, чтобы список того, что ты «никогда не» стал «я это сделала».

4. 2.

С доктором Гриэлем в больнице стало повеселее. Он не был чопорным занудой как остальные врачи в больнице, не пытался делать вид, что я выйду из больницы новенькой и больше не буду болеть. Разговоры с ним вселяли в меня силы, я даже чувствовать себя стала намного лучше. Ему я доверяла и рассказывала правду. Мужчина всегда внимательно слушал меня, поддерживал и находил правильные слова поддержки.

- Ей нужно новое сердце. Срочно. Если не найдётся в ближайшее время, она умрёт. – Докладывал мой лечащий врач. Мама не любила рассказывать мне о моём состоянии, она считала, что это может повлиять на меня эмоционально. Я не была с ней согласна. Прислонившись к стене, я слушала. Точнее, подслушивала. Или, случайно узнавала то, что не должна была знать.