– Благо, – спокойно ответила она, надменно улыбаясь.

– Паразитизм. Мы остановили развитие нашей цивилизации, сосредоточившись на удовлетворении сиюминутных потребностей себя любимых. Мы просто складируем богатства создавая дефицит и выворачиваем его в свою пользу.

– Какие дурные мысли. Я думаю – это молодость, всего лишь молодость, – сказала леди Стюрт, а внутри ужаснулась мыслям сына. – Молодость не даёт тебе адекватно смотреть на жизнь. То, что ты называешь – паразитизм, есть нормальность, которая присуща человеческому обществу. Люди никогда не были равны и никогда не будут. Если ты можешь удержать того, что получил с рождения, то увеличить данное труда не составит. Остальное – отговорки, порожденные ленью.

Джереми хмыкнул и сказал:

– Возможно. Я про последнее. Но ты не станешь отрицать тот факт, что наши стартовые условия куда лучше, чем у остальных.

– А вот тут ни все так просто. Имея многое, многое можно и потерять. Имея малое – теряешь малое, – серьёзно произнесла леди Стюрт.

Джереми в голос рассмеялся.

– Это чистой воды лицемерие. Потеряв две-трети нашего, капитан, мы все ещё будем настолько богаты, что наши следующие десять поколений смогут безбедно ничего не делать.

Леди Стюрт утвердительно кивнула, сделав улыбку победителя.

– Да, это так, и это прекрасно.

Приближенный Олин закрыл дверь своей спальни и, повернувшись вправо, чуть ли не лбом, врезался в человека. Тот схватил его за плечи и добродушно сказал:

– Осторожнее, Олин, так можно отправиться к Первому раньше времени.

Олин поднял голову и улыбнулся.

– Здравствуй, Денер. – Олин подал руку, и Денер, служивший таким же приближенным в церкви Агастуса Блонжека, энергично пожал её. – Я слышал тебя отправляют на Ингарин?

– Да, – с воодушевлением ответил Денер, – и я несказанно рад.

– Когда?

– Через шесть дней буду там, вылет завтра.

– Что-то долго. Это же не далеко от нас.

– На грузовых же. Три пересадки и почти двое суток ожидания.

– Ты не теряйся там, а то уйдёшь в работу и сгоришь, – Олин улыбнулся.

– Как скажешь, приближенный Олин, хотя на все воля Первого и никак иначе.

– На все воля… ну, я пойду, – сказал Олин.

– Конечно, конечно. До встречи.

– Я думаю – прощай, приближенный Денер.

Денер усмехнулся.

– На все воля Первого.

Они разошлись в разные стороны. Олин почти сразу забыл о встрече с Денером и его отъезд. Последнюю неделю его голову занимал сон, который из ночи в ночь крутился словно зацикленный видеоролик. Сегодняшней ночью сон перешёл на следующую стадию реалистичности – стал цветным. По всем канонам, Олин, как служитель церкви Первого, должен был расценить его как некое общение с Первым, но приближенный получил отличное образование и отнёс ночные видения к первым признакам психического расстройства.

Происходящее не радовало двадцатипятилетнего парня в самом расцвете сил, поэтому ближайшую неделю он решил не напрягаться и посвятить большую часть свободного времени отдыху. Проблема заключалась лишь в том, что служил он на планете, очень сильно отличающейся от тропического рая, созданного для созерцания прекрасного, в тени невысокого дерева и в окружении фигуристых дев, дополняющих идеальную картину.

Рано утром ему позвонил приближенный Маллек и сообщил, что приближенный Калег заболел. Олину было необходимо заменить его на утренней службе и дообеденном покаянии. Наш герой наскоро собрался и не позавтракав отправился заменять выбывшего бойца на пути единения человечества с Первым.

Лицо покрыла ели видимая щетина, глаза немного опухли, а балахон для служения был недостаточно уложен и почищен, но Олин посчитал это за мелочи и надеялся, что никто не обратит внимания, а Первый простит ему сегодняшнюю лень.