Перенеситесь мысленно на 25 000 лет назад. Сейчас поздний теплый весенний день в том месте, которое мы теперь называем Южной Францией, и вы собираете дрова недалеко от своего лагеря. Мужчины охотятся, бегают с копьями и ищут дичь, например оленей и бизонов. Вы и ваши собратья-кочевники очень похожи на современных людей, но жизнь совсем другая – не в последнюю очередь из-за того, что существует вездесущий риск, что она внезапно оборвется.

В свои 28 лет вы неплохо справляетесь для доисторической женщины. Опасность подстерегает везде. Крошечная царапина может заразить и убить; вас может настигнуть внезапная смерть при нападении животного или несчастном случае; или другие доисторические люди, голодные и отчаявшиеся, могут убить вас в бою. Но самое трагичное, что из пяти детей, которых вы родили, двое умерли: один вскоре после рождения от того, что мы теперь понимаем как серьезную лихорадку, а другого в возрасте трех лет вы похоронили всего месяц назад. В доисторическую эпоху жить было опасно, и смерть, кажется, поражала наугад, часто без очевидной причины. Тогда не было понимания микробов или пороков развития – возможно, вы обвиняете капризных мстительных богов или духов в попытке понять все это.

Нам трудно точно определить, как долго жили люди в то время, не в последнюю очередь потому, что доисторический период определяется как эпоха, предшествующая развитию письменности. Не было ни свидетельств о рождении, ни страховых компаний, составлявших подробные таблицы смертности. Однако исследования костей в нескольких археологических памятниках и изучение современных обществ охотников и собирателей дают нам некоторое представление об этом – и оно одновременно лучше и хуже, чем вы могли бы ожидать.

Во-первых, плохая новость: ожидаемая продолжительность жизни была низкой, вероятно, где-то между 30 и 35 годами. Статистически говоря, многие в возрасте моих читателей уже были бы мертвы. Однако ожидаемая продолжительность жизни – это число, которое может скрывать столько же, сколько и раскрывать. Это связано с тем, что оно усреднено и сопровождается всеми сопутствующими статистическими ловушками. Главной причиной того, что она была столь низкой в доисторические времена, был ужасающий уровень младенческой и детской смертности. Инфекции в первые годы жизни поражали многих, очень многих младенцев и детей. Вероятно, у вас было всего 60 % шансов дожить до 15 лет – это едва ли лучше, чем подбросить монетку. Огромное количество смертей в молодом возрасте значительно снижает средний возраст смерти.

Однако если выпал орел и вы дожили до позднего подросткового возраста, то можете рассчитывать прожить еще 35 или 40 лет, с комфортом достигнув пятидесяти. Этот «показатель ожидаемого числа лет оставшейся жизни» средний, поэтому вполне вероятно, что некоторые древние люди доживали до шестидесяти или семидесяти лет – того возраста, который мы в наше время начали бы называть старостью. Слова «ожидаемая продолжительность жизни 35 лет» одновременно маскируют ужасное число детских смертей и приводят к недооценке того, как долго жили самые старые древние люди. Такова задача количественного определения такого сложного явления, как продолжительность жизни человека, с помощью одного числа.

Так было на протяжении десятков тысяч лет: ужасающий уровень детской смертности сдерживал общую продолжительность жизни. Большинство из тех, кто дожил до зрелого возраста, прожили достойную, но не исключительно долгую жизнь. На протяжении тысячелетий смерть была вездесущей чертой человеческой жизни, часто наступая быстро и без предупреждения. Тех, кто избежал капризных когтей инфекционных болезней, травм или невезения, встречало необъяснимое состояние упадка, которое мы теперь определили бы как старение: постепенная потеря способностей в мире, где физическая форма, обостренные чувства и острота ума могут повлиять на то, кто вы – хищник или добыча.