Трубку взял сам вице-премьер:

– Да.

– Это я.

– Я понял. Что-то срочное?

– Весьма. Приезжай на объект два.

Объектом два именовалась квартира в доме на Спиридоновке. Когда-то в этом многоэтажном сарае проживала бывшая элита бывшей страны. Все эти маршалы, генералы, руководители ЦК КПСС, привыкшие вкусно жрать и хорошо жить, настолько растерялись, увидев во главе страны Горбачева, что даже не смогли сопротивляться его новациям.

Пришли они в себя только тогда, когда стали бывшими, никому не нужными и даже подозрительными гражданами новой страны.

И вот тогда началась распродажа квартир и дач. Пятикомнатные хоромы бывшего завотделом ЦК купила фирма «Астра» для конспиративных встреч. В распоряжении оперативного отдела фирмы имелось три квартиры. Там сотрудники встречались с агентурой.

На Спиридоновке бывали только самые важные лица.

Новожилов поднялся на пятый этаж, открыл дверь, снял квартиру с охраны.

Не любил он эти хоромы. И обстановка была классная, и ковры отменные, но все же что-то постоянно раздражало Новожилова.

Он зажег свет в гостиной, достал из бара бутылку кампари, плеснул на донышко бокала.

Начальство прибыло, когда часы отбили два тридцать.

– Здорово, Юра. Что за срочность?

– Понимаешь, вот какие дела.

И Новожилов пересказал не только разговор с Тарасовым, но и присовокупил к этому некоторые наблюдения последних дней.

– Хорошо, что ты мне позвонил, – сказал вице-премьер. – Очень хорошо. Ребята из окружения Самого сильно рвутся к деньгам, они сделают все, чтобы вытолкнуть нас из этого бизнеса. Кто поддерживает Китайца, мы знаем. Значит, знаем, откуда ждать удара. А Тарасов – мелкая сошка в нашей игре. Но, как мне говорили, человек головастый и комбинатор великий. Любую гадость может как пьесу разыграть. Я встречался с нашим партнером из Амстердама, он обнаружил утечку. Пошли туда надежного человека. Надо сделать все по высшему классу.

– А что делать с Китайцем и Тарасовым?

– Надо подумать. Решим через пару дней. Ты помни об Амстердаме.

– Завтра же пошлю человека.

– Не торопись, но и не затягивай. Налей мне, что ли, твоего кампари, только льда положи побольше.

На другой стороне улицы в машине три человека писали их разговор.

Прошло минут сорок, и сановный гость покинул квартиру. Как только его «мерседес» скрылся за поворотом, «жигули» с техниками поехали в сторону Никитских.

Он знал, что ребята из ФСБ ведут круглосуточное наблюдение за квартирой Рудермана, но он никак не мог понять, почему четко в определенное время у подъезда появляются бойцы Китайца.

Ежедневно в пятнадцать часов. Ровно полтора часа они толкутся у дома, потом едут в «Кабачок», там сидят до двадцати двух и опять выдвигаются к дому Рудермана.

Так повторялось уже три дня. Утром Никольский с Лепиловым обследовали подъезд, вскрыли чердак. Попасть в дом незамеченными было почти невозможно. Сергей прикрепил на двери у самого пола тоненькую черную, под цвет двери, ниточку.

Дождавшись, когда бойцы поехали в «Кабачок», Сергей вошел в подъезд, поднялся к квартире Рудермана. Ниточка была сорвана.

Никольский позвонил Комарову. Полковник проявил такт и чудо дипломатии – он сам приехал к Никольскому.

– Небогатый кабинет, – сказал он, входя в комнату.

– Небогатый, но кабинет.

– Это точно. Ну что, Сергей Васильевич, обеспокоило тебя?

– Я прикрепил к дверям квартиры Рудермана ниточку вчера в четырнадцать, а в семнадцать пошел проверил – она была сорвана.

– Уборщица?

– Исключено.

– Пацаны?

– Не думаю.

– Кошки?

– Возможно, но маловероятно.

– Какие соображения?

– Бойцы Китайца появляются у дома дважды. В пятнадцать и в двадцать два. В пятнадцать они дежурят часа полтора-два. В двадцать два – минут пятнадцать. Думаю, кто-то проникает в квартиру Рудермана. Его они и страхуют.