Сняв номер в отеле недалеко от ашрама, я подошел к его впечатляющим главным воротам и прошел долгий процесс регистрации для получения пропуска и ваучеров с различными номиналами в рупиях. На территории ашрама не обращались наличные деньги, в магазинах принимали только специальные ваучеры. В магазинчике ашрама я купил себе одежду оранжевого цвета и, покончив с формальностями, направился прямо в главный офис. Через несколько минут я сидел перед маленькой индийской женщиной по имени Лакшми, которая служила секретарем Раджниша.

– Чем я могу вам помочь? – спросила она мягким голосом.

– Я приехал из Непала всего на 10 дней и хотел бы записаться на встречу с Бхагваном Шри Раджнишем.

Она улыбнулась и ответила:

– Многие ждут с ним встречи. Почему бы вам сначала не поучаствовать в медитациях? Походите на утренние лекции Бхагвана, осмотритесь и через неделю приходите ко мне, хорошо?

Слегка разочарованный тем, что придется ждать целую неделю, я поблагодарил и решил последовать ее советам. В Будда-холле – огромном шатре, поддерживаемом множеством бамбуковых шестов – ежедневно проводились медитации четырех видов. Они были разработаны самим Бхагваном и представляли оригинальный синтез древних техник и современных подходов, каждая медитация сопровождалась определенной музыкой.

Решив пробовать всё, я начинал день с динамической медитации в 6 часов утра. Все медитации проводились последователями Раджниша, которые прошли особую церемонию «посвящения в саньясу», после чего становились его «саньясинами». В момент инициации Бхагван одевал на шею посвящаемого малу́64 и давал новое духовное имя, после чего саньясины постоянно носили малу и одежду оранжевого цвета.

После динамической медитации в кафетерии ашрама предлагали обильный завтрак, он был вегетарианским, как и вся еда. Каждое утро около 8 утра я вместе с нескольким сотням людей со всего мира сидел, скрестив ноги, в Будда-холле, ожидая, когда появится Бхагван, чтобы начать свою ежедневную беседу – дискурс65, это обычно длилось около двух часов.

Его необычайно красноречивые выступления, опиравшиеся на взгляды и учения духовных наставников прошлого, оказали на меня глубокое воздействие. В предпоследний день пребывания в ашраме я был приятно удивлен тому, с каким глубоким уважением Бхагван говорил о Георгии Гурджиеве. Ожившая связь с опытом моего участия в гурджиевском курсе развеяла все сомнения в подлинности этого замечательного человека, так ясно явившегося мне во сне всего пару недель назад.

Я торжественно поклялся себе, что буду делать всё, что потребуется, чтобы быть ближе к этому человеку и его неоспоримой мудрости, и, даже если мне придется выполнить все условия саньясы, меня не волнует, чего мне это будет стоить!

В тот же день после обеда я пошел в главный офис и снова сел перед Лакшми. Прежде, чем она успела что-либо сказать, я произнес слова, которые раз и навсегда изменили мою жизнь:

– Я хочу стать саньясином! – с непоколебимой уверенностью сказал я.

– Готовы ли вы постоянно носить оранжевые одежды и малу с его портретом, а также использовать свое новое имя, где бы вы ни оказались? – спросила она серьезно.

– Без проблем, я сделаю это с радостью! – ответил я.

Сделав небольшую паузу, она записала мое имя и дала инструкции, которые я так ждал: «Завтра в 6 вечера приходите к главным воротам ашрама. Заранее примите душ и наденьте чистую одежду оранжевого цвета. Не используйте одеколон, мыло или шампунь с сильным ароматом, тело Бхагвана очень чувствительно, у него аллергия на парфюм. Возьмите с собой теплую шаль и чистую подушку, там будет прохладно. Я очень рада за вас, Миша!»