Разговаривая, я под внимательными взглядами трёх пар глаз подошёл к небольшому столику возле дивана и взял в руки темную бутылку, изучил этикетку. Речото делла Вальполичелла. Красное сладкое. То, что нужно, чтобы замаскировать горечь.

Я разлил бордовый напиток по трём стаканам.

– Сейчас вы пройдёте стандартную проверку на одержимость. Если все окажется в порядке, то уже вскоре вы сможете вернуться к своим обычным делам.

– А почему я ничего не слышала о подобных проверках во дворце?

Русоволосая продолжала показывать поразительную сообразительность для кухарки. Я с тихим «чпок» извлек пробку из еще одной бутылки. Куда меньшей по размеру, из темного непрозрачного стекла. Скосил глаза на девушек, прикидывая вес, отмерил нужное количество в каждый стакан, протянул один самой разговорчивой:

– Прошу.

– Я не стану это пить! Кто знает, что вы туда намешали, сеньор! Я порядочная девушка!

Глядя на свою подружку, остальные девушки тоже несколько приободрились и уже почти набрались смелости выступить единым фронтом. Так что я погасил бунт в зародыше:

– Если что-то не нравится, то я приглашу сюда сначала Федерика, а затем и герцога, если понадобится. Вы не единственные, кого надо проверить, так что у меня нет времени заниматься препирательствами! Пейте или будете сами разбираться с проблемами!

Подействовало. На лицах всей троицы отразился нешуточный страх, причем у меня сложилось впечатление, что имени Федерика они испугались даже больше, чем герцога. Так что русоволосая осторожно, словно ядовитую жабу, взяла протянутый бокал, несколько мгновений нерешительно смотрела на него, а затем осушила в несколько глотков.

Я одобрительно хмыкнул и протянул два оставшихся бокала.

– Прошу.

– И что теперь? – спросила русоволосая, когда три пустых бокала вернулись на столик.

– Теперь подождем реакции. Она может начаться не сразу.

– Синьор бесолов, а может, выпьем еще?

Одна из девушек, черноволосая обладательница зеленых глаз и пышного бюста, игриво расстегнула одну из пуговиц и закинула ногу на ногу.

– Думаю, тебе хватит.

От осторожности всей троицы не осталось и следа. На ее место пришли раскованность и игривое настроение. А затем и они исчезли, оставив на лицах девушек лишь глуповатые улыбки. Я знал, что их разум сейчас пребывает в очень далеких далях.

Вынырнувший из тени Ури с интересом понюхал опустевший зеленый бутылек:

– Лауданум? То, что нужно. Надеюсь, ты не перестарался?

– В самый раз. Сейчас рядом с ними может хоть вулкан извергаться – они все равно будут в благодушном расположении духа. Так что приступай.

Фамильяр медленно поднялся на задние лапы, стремительно меняя внешний вид. Исчезла шерсть, несколько втянулась уши, симпатичная мордочка укоротилась, оставив лишь две впадины ноздрей. Ури принял реальный облик, при виде которого добрые христиане обычно припоминают все известные молитвы и норовят кинуть в него чем-нибудь тяжелым.

Серое, лишенное шерсти мускулистое тело, три пары рук, каждая нижняя из которых оказалась короче предыдущей. Короткие ноги с обратными коленными суставами и четырьмя когтистыми пальцами. Рот, полный тонких зубов-игл, ярко-желтые глаза и восемь небольших рожек на лысой ушастой башке, образующих два гребня вдоль черепа. Вот что такое мой фамильяр в истинном обличье. Неудивительно, что он предпочитает облик пустынной лисицы, пусть это и скрадывает часть его умений и сил.

– О-хо-хо! Хоррошо-то как!

Ури сладко потянулся и размял шею с громким хрустом позвонков.

– Ну-с, посмотрим, чем наши овечки богаты…

– Только не зарывайся. Хапнешь лишнего и в Риете тебя первый же толковый Ревнитель прищучит.