– Вы тоже это чувствуете, святой отец?

– Ты про эту ужасную вонь преисподней? Боюсь, что мы зря проделали весь путь. Я подозревал, что твой…зверек приведет нас сюда, но не стал торопиться с выводами. Напрасно, как оказалось.

Я посмотрел на Ури, но инфер, как и я, ничего не понимал.

– Поясните, святой отец. Здесь явно был прорыв, и прорыв сильный. Ури больше ничего не нашел. Да вы только посмотрите – листочки травы отливают синевой, а это значит…

– Я знаю, что это значит. В этом месте две тысячи лет, во время Разрыва, открылись врата в ад. Одни из самых крупных на всем Аппулийском полуострове. С помощью явившихся на помощь людям небесных посланцев врата были закрыты, хоть и ценой жизней множества слуг Господа. Однако грань между мирами осталась тонка. И адом здесь смердит уже два тысячелетия. Поэтому сюда никто не ходит и высажен чертополох. Чтобы твари ада не смогли сюда прорваться.

Насчет способности «колючек» отгонять адских созданий у меня было свое мнение, но в остальном ответ святоши меня разочарован. Ури фыркнул и встряхнул головой, хлопая ушами. Он тоже явно был раздосадован. Не спрашивая разрешения, инфер перепрыгнул через чертополох (вот и все его хваленые «отпугивающие» свойства) и скрылся в тени деревьев. Я не сомневался – фамильяр отправился продолжить поиски.

Обратно через парк мы пробирались в полном молчании.

– Теперь я могу вернуться к работе?

В голосе отца Тито проскользнуло недовольство. Я посмотрел на громадину дворца и кивнул:

– Не смею больше вас задерживать. Если у меня появятся вопросы или новости – я знаю, где вас найти.

Смотря в спину удаляющемуся канонику, я почесал шрам на левом предплечье – память о выпускном экзамене, когда не в меру прыткий бес смог меня достать, и решил вернуться к насущному.

К трупам.

Топать обратно до церкви через всю территорию мне совершенно не хотелось, поэтому я просто вышел к центральному входу и обратился к страдающим от жары гвардейцам:

– Синьоры, мне нужно попасть в ледник. Кто может оказать мне услугу и проводить туда?

Чтобы избежать лишних вопросов, я закатал рукав рубахи, обнажив татуировку в виде созвездия Ориона. Очень надеюсь, что герцог отдал соответствующие распоряжения.

Так и оказалось:

– Простите, синьор бесолов, но мы не можем покидать пост. – Ответил мне один из гвардейцев, чернобровый молодец с лихо закрученными усами и перебитым носом. – Советую вам войти внутрь и найти кого-нибудь из слуг. Они не посмеют отказать.

Судя по его кислой роже и каплям пота на лице, он бы с удовольствием оказался сейчас в леднике – солнце разошлось не на шутку, но без распоряжения пост не покинет. В гвардию герцогов идиотов не берут.

Я поблагодарил солдатика и последовал его совету.

– Ледник, сеньор? Дак как жеж не знать, конечно знаю. Могу и отвестить туда, коли надо.

Остановленный мной слуга оказался совсем еще молодым парнем простоватой деревенской внешности. С идеально гладким, не тронутым мыслительным процессом, лбом, но бойкими глазами и повадками. Как и гвардейцев, я украдкой проверил его на одержимость, но ничего не обнаружил.

– А вы всамделишный бесолов? То есть вы изловите этого гада, что Марышку и других со свету извел?

Язык у парня оказался совершенно без костей. Всю дорогу он осыпал меня вопросами, так что, когда мы оказались перед грубой деревянной дверью, я всерьез подумывал, а не всадить ли ему керамбит под ребра? Потом скажу, мол, перепутал, бывает. Вряд ли герцог станет горевать.

– Сюда вам, господин, – парень радостно указал на широкую грубую деревянную дверь. – Герцог велел сюда никому не ходить и мертвяков не трогать, но вы жеж бесолов, вам то можно.