Тем временем тряска усиливалась, периодически останавливаясь и возобновляясь с новой силой.

«Куда меня везут? И почему я не в полицейской машине? Разве так должны перевозить террористов?».

Марка штормило то вправо, то влево. Иногда он подпрыгивал, что отдавалось болью в руке и голове, пока грузовик резко не затормозил. Мотор заглох. Снаружи послышались голоса:

– А где Голди? – спросил мерзкий старческий голос.

– Заболел, – ответил знакомый голос здоровяка Хейкена, – прямо перед самой операцией, представляешь? Пришлось самому всю работу делать. А что, тебе неприятно видеть мою рожу?

– Не шути со мной Хейк, ты же знаешь – мое единственное слово и ты отсюда вылетишь!

– Да, а вслед за мной полетишь ты, старикан, только в буквальном смысле.

Вдруг дверь отворилась. Свежий воздух и яркий свет фонаря ударили по Марку не хуже удара в челюсть. Голова разболелась еще пуще. Ему пришлось прикусить язык, чтобы не вскрикнуть от боли.

– Вуаля! – заявил здоровяк. – Очередная лабораторная крыса к вашим услугам! Вы рады?

Небольшой человек в очках и медицинском халате взглянул внутрь прямо на Марка. В его глазах читалось ярко выраженное отвращение.

– Ты опять поработал, да? – спросил он с неприкрытой яростью.

– То есть? – спросил Хейкен.

– Что ты в этот раз натворил, идиот? – Гнев старика возрастал с каждым словом. – Сколько раз? Сколько, мать твою, раз я просил тебя быть аккуратнее с подопытными?! Ты же понимаешь, что нанесенный ущерб создает помехи в нашем исследовании!

– Не волнуйся, на сей раз пострадала только рука. – Хейкен указал на запястье Марка, которая при свете снаружи выглядела сильно опухшей.

Старик в очках посмотрел на нее, затем снова на громилу.

– В последний раз я тебе это прощаю! Но если снова повторится – убью!

– Это мы еще посмотрим, старик, – ответил Хейкен, не скрывая улыбки.

Врач в ответ на это хотел возобновить свою тираду, но что-то его остановило и вместо этого он приказал вывести подопытного из грузовика.

«Подопытного? – подумал Марк. – Что они хотят со мной делать? Кто они вообще такие?»

Он бы задал все эти вопросы вслух, если бы у него хватало сил.

Тем временем к клетке, в которой пребывал Марк, подошло два человека в черном, подняли ее по обе стороны и вынесли на улицу, двинувшись в сторону темного здания.

– С тебя сотка, – сказал один из них высоким голосом.

– Да иди ты! Он вообще легкий! – ответил второй с более низким. – Этот точно тяжелее того жиртреста! У того пузо вываливалось из прутьев, а этот – кожа да кости!

– Ладно-ладно, твоя взяла…

Перед глазами Марка все плыло. На короткое время он снова потерял сознание, проснувшись затем в полностью белом помещении с мягкими стенами. Клетку резко опустили так, что это отдалось в сломанную руку парня, отчего он немного вскрикнул. Охрана будто бы это не заметила или намеренно проигнорировала, открыв клетку.

– Вылезай!

Марк остался на месте, дрожа всем телом.

– Вылезай, я говорю! – пригрозил носильщик снова.

– Ударь его током, да и дело с концом, – отозвался второй.

– Ага, видимо, ты прав.

В следующее мгновение по телу Марка прошел разряд тока. Для него это стало последней каплей, чтобы окончательно и надолго сорваться в темную бездну.

В белоснежной комнате лежал человек. Его звали Марк, и он только что проснулся. Его голова продолжала раскалываться, а рука невыносимо болеть. В небольшом помещении находилась железная дверь. В углу наверху находилась небольшая камера слежения, по которой, видимо, кто-то заметил его пробуждение.

– ПРИЕМ, ПРИЕМ! – прозвучал старческий голос из динамиков по углам комнаты. – ЗНАЧИТ ТАК, МАРК КВЕСТИОН! С ЭТОГО МОМЕНТА ТЫ ЛИШАЕШЬСЯ ИМЕНИ И ФАМИЛИИ, ТЕПЕРЬ ТЕБЯ ЗОВУТ «ЧЕТЫРЕСТА-ПЯТЬДЕСЯТ-ПЕРВЫЙ»!