— И к тому времени я все еще была невинной и даже не целованной.
Ее отец, Валерий Львович, при этом хмурил брови и кивал, что все, сказанное его женой, — чистая правда.
Настя была поздним ребенком, которого ждали и хотели, и, когда получили, попытались воспитать самого умного ребенка в мире и воплотить в дочери все свои несбыточные мечты.
Хорошо, что Настя оказалась сильной духом и почти на все их желания отвечала отказом. Анна Гавриловна мечтала, чтобы дочка занималась балетом? Настя своим ужасным поведением сделала так, что ее не приняли в единственную балетную студию в поселке. Валерий Львович мечтал, чтобы дочь пошла в медицину? Настя при виде капли крови падала в обморок. Когда-то ее родители были если не богатыми, то зажиточными, но с приходом в советские дома перестройки и гласности все поменялось: Валерий Львович и Анна Гавриловна с разницей в два года потеряли работу и стали челноками: они возили вещи из Москвы в свой городок и на этом выжили в то нелегкое время. Их правильный мир немного пошатнулся, но не разрушился, с Настей они оставались так же строги и категоричны. Когда девушка сообщила им, что будет поступать в Москву в Бауманку — они поставили ей ультиматум, стали пугать, что не помогут и «копейки не дадут!».
— У нас в соседнем городе есть педагогический, вот туда и поступай! — кричала мать.
Настя сбежала от них, собрав в чемодан почти все свои вещи и выкрав из секретера деньги на билет и проживание в общежитии. В Москве уже позвонила им и сообщила, что будет делать так, как решила, и если они не хотят с ней общаться — то она это примет и больше не будет их беспокоить.
— Остаться в этом городе — профукать свою жизнь! Там только старики остались. Моя цель — выйти замуж и больше никогда не вернуться в этот ад. Ну, если только в гости, раз в пятилетку, — делилась планами на жизнь Настя с подругой.
Родители обижались две недели, но все же позвонили и спросили, не нужны ли ей деньги, предложили переслать переводом.
И даже когда она приехала и сообщила, что поступила, родители не смирились, они встретили ее очень сухо и сообщили, что обижены и оскорблены ее «необдуманным поступком» на всю жизнь.
— Не думаю, что родители тебя поддержат, — призналась Ульяна.
— Ну да. Что-то я совсем туплю.
Настя вытерла слезы и села на кровати.
— Та-а-ак, — потянула она, — надо сесть и нормально подумать, что делать.
— Вот это правильно, — согласилась Ульяна, — теперь я узнаю уверенную в себе и сильную подругу.
Настя думала неделю. С гордым и неприступным видом ходила на занятия, ни разу не взглянув на Мирона. Он предпринял две попытки поговорить с ней, но она обе пресекла:
— Я вычеркнула тебя из своей жизни. Все, пошел вон!
Правда он не уговаривал ее вернуться и оставить ребенка. Мирон угрожал и уговаривал бывшую подружку на аборт.
Свое решение она сообщила подруге:
— Я не буду рожать.
Ульяна не знала, что ей посоветовать, она даже не знала, что бы сделала на ее месте, поэтому просто решила ее поддержать:
— Я с тобой и приму любое твое решение.
Возможно, разговор Мирона и Насти на повышенных тонах подслушал кто-то из студентов, и эта новость облетела общежитие и дошла до Саши Большакова, который был влюблен в Настю. Он сразу прибежал к ней и предложил:
— Выходи за меня! Я знаю, что ты беременна, и я приму твоего ребенка, как своего.
Настя не ожидала такого поступка от Саши, но все же решила быть честной:
— Я не люблю тебя, и ты это знаешь.
— Полюбишь. Просто дай мне шанс.
Девушка обещала подумать, но прошло две недели, а она так и не решила, как поступить.
— Так много плюсов и так же много минусов в этом замужестве, поэтому я не знаю, что делать, — поделилась она своими мыслями с Ульяной.