Ключи от мечети были в православном храме. Ведь мы там находились все время, на Донгузском полигоне, это ближе к Казахстану. А Тоцкий полигон расположен ближе к Самаре. И исламские священнослужители работали преимущественно на том полигоне, и только в конце приехали к нам. Вообще мы хорошо понимали друг друга, ведь их сердце знает, что такое вера, и мое сердце знает, что такое вера. И это нас сближает.

Я думаю, что настоящий религиозный конфликт в армии вносит офицер-атеист. Это может быть командир, человек, имеющий власть, который нетактично относится к мировоззрению своих подчиненных. Это и порождает религиозный конфликт. Те, кто служил в советское время, переживал его в своем сердце. Тогда вообще не разрешали носить крестик. И если обнаруживалось, что ты верующий, тебя мог выставить перед строем какой-нибудь старшина и просто высмеять перед всеми, унизить, надсмеяться над твоим мировоззрением. Разве это не религиозный конфликт? Разве это не устанавливает дистанцию между рядовым и командованием? Разве это не противостояние, которое исходит из нетактичного отношения к своему подчиненному? И сейчас есть, разумеется, люди, которые придерживаются атеистических взглядов, хотя, конечно, проявляют они их в более мягкой форме. Таким командирам нужно особенно тактично обходиться с личным составом, потому что их ошибка может внести подспудное внутреннее напряжение на религиозной почве, которое неизбежно скажется на выполнении поставленных боевых задач.

У нас есть чин освящения оружия, который у многих вызывает вопросы. В этой молитве упоминается имя того, кому вручается оружие. Тем самым Церковь подчеркивает личную ответственность человека перед Богом и людьми, перед собственной совестью за его применение. Я вам могу привести конкретный пример. Один из наших батюшек ездил в Чечню и там освящал оружие. Это было несколько лет назад в период активных боевых действий. Там был отряд специального назначения. Он освятил их оружие. Они ушли на боевое задание, приводят пленного и говорят: «Батюшка, если бы вы не освятили оружия, мы бы его убили, но рука не поднялась, мы вспомнили, что оружие освящено». Чин освящения оружия пробуждает в человеке совесть. Даже тогда, когда можно самым справедливым образом уничтожить противника, воин проявляет к врагу милосердие.

Вот так даже в боевых условиях при готовности положить душу за други своя исполняется и заповедь о любви к врагам.

Есть рассказ времен Петра I о видении одного из наших святых отцов. Во время битвы он видел, как души воинов возносятся в небо, обретая Царствие Небесное. Разумеется, такой установки, что если человек погиб на поле брани, то он сразу наследует Рай, нет. Но тот, кто воюет и душу свою полагает за други своя, в бою находится в возвышенном состоянии духа. И если в этот момент Господь призывает его к Себе, то, скорее всего, человек наследует Царствие Небесное. Мне приходилось неоднократно бывать в командировках в Чечне начиная с 1999 года, с самого начала второй кампании, и я видел, как на войне проявляются лучшие человеческие качества. Это подтверждают и военные психологи. Я видел настоящих светлых воинов, на передовой у солдат спрашивал: «Где вы меньше грешите, здесь, на войне, или в гражданской жизни?» Казалось бы, парадоксальный вопрос, что спрашивать, ведь это же война! Но они отвечали: «Батюшка, мы здесь меньше грешим». У воинов, которые вступают в бой, особое состояние души, хотя не у всех, конечно. Но если человек хранит свою совесть, отдает всю душу своему делу, то есть очень большая вероятность, что он наследует Царствие Небесное.