Под окном принцессы открывался самый красивый вид. Мягкая трава на лужайке, пышные кусты, покрытые белыми и алыми розами.
Но сейчас все это великолепие было бесповоротно испорчено, потому что по ровной лужайке с воплями носились сразу с пяток принцев, вырывая каблуками своих сапог комья черной жирной земли — вместе с газоном, разумеется.
— Как жеребцы, — грязно выругалась Белоснежка, жалея свои розы.
Молодые люди, разумеется, бегали не просто так.
Они устроили соревнование по перетягиванию каната. Бог знает, где они нашли кусок отличной, крепкой веревки, но теперь с азартными воплями, разделившись на две команды, принцы тянули ее в разные стороны.
Но перетягивание каната — не монаршая забава. Принцы делать этого совершенно не умели, поэтому просто с гиканьем трепали и таскали друг друга по всей лужайке.
Но это не мешало им красоваться и хвастаться силой перед несколькими девушками, гостьями замка, которые под кружевными зонтиками расположились в тени деревьев и наблюдали за молодецкими забавами принцев.
— Ах, Анри, — на новомодный манер, томно и печально, прогундосила одна из девиц, — вы же вспотеете! А потом вас продует, и вы простынете!
— «Ах, Анри!» — гундосым шепотом передразнила Белоснежка, подражая голосу девушки. — «Сопли подотри!»
Анри ей совершенно не понравился, несмотря на явный успех у других барышень.
Это был рослый черноволосый детина, с очень высокомерным и очень самовлюблённым выражением на очень, очень, о-о-очень красивом лице.
Похохатывая и играя бицепсом, он красовался перед девушками больше всех. Ветер трепал его красивые волнистые волосы, расстегнутый ворот белоснежной батистовой рубашки. И, несмотря не возникшую с первого взгляда стойкую неприязнь, Белоснежка не могла не признать, что Анри чертовски хорош собой и прекрасно сложен.
Да что там хорош! Давайте будем честны хотя бы перед самими собой!
Анри был просто мечта для любой среднестатистической принцессы!
И Белоснежки тоже, если уж быть откровенной до конца.
Он был высок, как раз так, как надо, длинноног, широкоплеч, силен, крепок, спортивен. Бриджи и высокие сапоги только подчеркивали его стройные ноги и крепкие узкие бедра, тренированные верховой ездой. Белая тонкая рубашка выгодно обрисовывала широкие плечи и кубики пресса на его подтянутом животе, а ленточка, перевязывающая роскошные черные волосы, была как последний, самый изящный штрих к его роскошному парадному портрету!
— Вот это красавец, — нечаянно выдохнула Белоснежка и изо всех сил зажала себе рот руками, чтобы ни одно слово больше не вырвалось из ее груди.
— Говорят, местная принцесса, — все тем же неприятным, гундосым голосом произнесла девица под кружевным зонтиком, — просто ужасна. Шансов очаровать принца и выйти замуж у нее нет. Поэтому на ее день рождения позвали буквально всех, даже из обедневших королевств! Какой позор.
— Отвратительна, отвратительна! — хором, словно голодные чайки на пляже, подхватили другие девушки с таким пылом и ужасом, будто быть отвратительной это какое-то чудовищное преступление против человечества!
Белоснежка яростно скрипнула зубами.
Зубы у Белоснежки, надо сказать, были просто великолепные, закаленные в боях со сладостями и вкусностями. Так утверждали абсолютно все лекари, подкрепляя свои слова железобетонным аргументом «плохими зубами такую жопу не наешь».
— Бедняжка настрадалась, — притворно всхлипнула первая девица, промокнув хитрющие глаза платочком. — Говорят, она сиротка. Мама у нее умерла. Заедает стресс. Очень сильно заедает!
— Пожирает манную кашу с маслом ведрами! — подхватила ее подружка, в кукольном ужасе прижав ручки к щекам.