– Знаете, ротмистр, почему люди влюбляются? Потому что в объекте своего обожания, они видят продолжение себя.

– Нередко ошибочно, – буркнул Бекасов.

– Да, ошибочно, но это не меняет дела. Человек натура несовершенная и пытается другим, дополнить себя. Вами же у меня нет желания себя продолжать, потому что мы слишком с вами похожи.

Но Бекасов не оставлял надежды расположить к себе Белоглазову, даже когда у нее появился Половников.

Теперь же конкурент, возможно, попал в плен или убит. Эту новость Анна, вернувшись с задания, восприняла внешне спокойно. Собрала в хате помощников.

– Что предлагаете, господа?

– По нашим данным, пленных держат в станице Канеловской, – сказал один из казаков. – Но где именно, неизвестно. Там теперь довольно большой гарнизон красных. Наскоком мы не сможем их отбить. Нужно выслать разведчиков.

Белоглазова никому не могла поручить это задание. Хотела взять с собой двух казаков, но к ней в компаньоны напросился ротмистр Бекасов.

– Зачем тебе? – удивилась Анна. – Ты по определению ненавидишь штабс-капитана.

– Но я люблю тебя, – ответил ротмистр, – и сделаю всё, чтобы сделать тебе хорошо.

– Даже во вред себе?

На это Бекасов ничего не ответил.

Теперь они стояли вдвоем на берегу реки Ея.

Спустившись с косогора, рощей добрались до утлого мостика. Подбадривая коней, переправились по нему. В зарослях ивы спешились, привязали жеребцов к стволам деревьев. Когда вышли на поляну, к хутору, уже почти стемнело. У колодца четверо солдат жгли костер. В окнах дома света не было. Возле пристройки и амбара вроде бы тоже никого. Видимо, передовой пост перед станицей.

Анна кивнула Петру: «Как договаривались». Приблизительный план действий прикинули еще по дороге. Если на хуторе окажутся красные сторожевики, одно, если нет- другое.

Бекасов передернул затвор кавалерийского карабина, снова забросил его за плечо, подправил под шинелью Кольт и гранату, перекрестился. Зашагал быстрым уверенным шагом прямо к костру. Увидев его, двое солдат с красными лентами на зимних шапках, поднялись, вскинули ружья: «Стой! Кто такой?»

– Петр Ильич Бекасов, – ответил ротмистр.

– Кто? – удивился ответу один из служивых. У него был длинный, раздвоенный на кончике, как надрезанный ножом огурец, нос.

– Глухой что ли?

– Что тут делаешь, куда идешь?

– Жену выгуливаю?

– Чего?

– Точно глухой. Жену, говорю, выгуливаю, гулящая она у меня.

– Гулящая? – пуще удивился солдат.

– Ага. Да вот она.

Из зарослей вышла Анна в оливковом бекеше, с разбросанными по плечам почти белыми волосами. Кобуру с Маузером она оставила на седле жеребца.

При виде красивой девушки, поднялись и остальные солдаты. Не из почтения, из удивления.

– Эта что ль, гулящая, – сглотнув, спросил солдат. Остальные его приятели стояли, открыв рты.

– Я, – встряхнула великолепными волосами Белоглазова. – Ну, кто желает испытать мою страсть? Ты?

Она подошла к носатому бойцу, притянула его к себе за облезлый ремень. Засопела в его волосатые ноздри: «Ну-у».

– Чего тебе? – испугался солдат.

– Да ты не бойся, пощупай какая я хорошая.

Анна взяла его руку и засунула ее себе под бекешу.

– Чуешь?

Солдат начал моргать.

– Чуешь? – переспросила Анна.

– Чую, – наконец ответил боец.

«Что там, Никодим?» – заинтересовались его товарищи.

– Ну, так ответь приятелям, чего застыл, как стеклянный.

– Граната.

– Что? – сделал шаг вперед другой солдат, но остановился, когда Никодим повторил: «Граната».

– Правильно, граната, – одобрительно похлопала по плечу Никодима Анна. -Будете плохо себя вести, отпущу рычаг. Нам с мужем терять нечего. Он такой же псих, как и я. Правда, любимый?