Савкина этот чертовый дождь пробрал до костей. Он медленно поднялся, собираясь подобрать свой раскрытый пакет с намокшим хлебом. Его тронули за плечо. Один из полицейских спросил:

– Ты кто?

– Кто, кто… В Караганде, – нехотя отозвался Дмитрий. – Пройти нельзя, с ног сбивают.

– Это точно, – расплылся в непонятной улыбке сержант, осматривая лицо Савкина. – У тебя, парень, кровь из носа течет. Да вон на лбу… Приложился крепко, – посочувствовал

он. – Но ничего, сейчас еще одна «скорая» приедет.

– А что, нас тут таких много? – Савкин завертел головой, оглядываясь.

– Да есть еще один, – ухмыльнулся полицейских, он был явно в хорошем расположении духа и Савкин не мог понять, чему он радуется.

– Жена Фрязина спрашивает, мол, кто это так экстренно «скорую» вызвал, я отвечаю: «мы с напарником», она своим: «запишите фамилии, сообщим руководству, молодцы!» – словоохотливо делился своим успехом сержант. – Еще Фрязин не упал, а мы «скорую» вызвали! Вот, парень, как работать надо!

Савкин мало что понял из объяснений патрульного. Кто такой Фрязин он не знал. Но что большая шишка – понятно, а остальное бред какой-то, может, поддал мент?

– А вот и другая, – кивнул в сторону приближающейся сирены с проблесковым маячком сержант. – Это охрана вызвала. Но нам сгодится. Сейчас одного погрузим, и ты тоже садись – врачу покажешься в больнице.

– Нет, – замотал головой Савкин, – я лучше домой пойду. Мне тут рядом.

Почти одновременно со «скорой помощью», но с другой стороны к театру (активных действий) подъехали две полицейские машины.

Из «скорой» выскочил врач.

– Где тут Фрязин?

– Несем, – пропыхтел один из патрульных, не желая вдаваться в подробности. Он держал Хмурого подмышками, а у его напарника, минуту назад говорившего с Савкиным, из рук выскальзывали ноги потерпевшего, и первый, считай, пер ношу почти один.

Санитары быстро перехватили тело «влиятельного человека», и мигом уложив на носилки, впихнули их в салон. Полковник из полицейского «вольво» ринулся было к ним, но патрульные встав на пути начальства, быстро разъяснили ему ситуацию. Полковник, выслушав, разочарованно махнул рукой в сторону медиков, затем задав пару вопросов подчиненным, дал им несколько умных, но бесполезных советов, и убыл в горотдел. Уехала и «скорая».

Но вечернее притеатральное действо на этом не закончилось. Из театра выбежала женщина с истошным криком:

– Врача! Помогите!

У директора драмтеатра Виталия Викентьевича после случившегося стало плохо с сердцем. И как ни странно, словно услышав ее крик, тут же прикатила третья «скорая помощь». Оказывается, все по тому же вызову охраны Фрязина. Видимо, отбой от первых двух экипажей на станции скорой помощи еще не успели получить.

Санитары с носилками и запыхавшимся тучным врачом забежали в фойе, там, на диванчике лежал директор.

– Фрязин? – устремляясь к нему, спросил врач.

– Да, да, из-за Фрязина, – утвердительно кивнула испуганная администраторша. – Плохо ему.

Пропустив мимо ушей предлог «из-за», врач быстро осмотрел больного и распорядился увезти его в клинику.

Возникла весьма трагикомичная ситуация (напоминающая эпизоды с детьми лейтенанта Шмидта), когда в элитную клинику города одного за другим привезли троих Фрязиных, причем, учитывая, что первой туда приехала вторая машина с Хмурым. Рассвирепевшие от разборок с самозванцами люди Фрязина поставили слишком уверенному в своей правоте врачу «скорой» большой фингал под глаз. Другому, толстяку медику, уже без разговоров досталось в солнечное сплетение (даже жир не помог – профессионалы!), и он судорожно разевая рот, мирно осел в уголочке приемного отделения.