Я заколебалась.

– А ты далеко живёшь?

– Другой район, – вздохнула Ви. – Минут сорок на автобусе, если повезёт с пробками.

– И что тебя вообще занесло сюда? – удивилась я.

Она пожала плечами, но в её движении была лёгкая неестественность.

– Пустяки. Была у клиента неподалёку.

– У клиента? – я невольно оглядела её с ног до головы, но никаких намёков на профессию не обнаружила. Ни маникюрного набора, ни сумки с массажным маслом.

– А чем ты вообще занимаешься? – спросила я напрямик, внезапно осознав, что ничего не знаю о своей спутнице.

Ви замерла на секунду, затем медленно выдохнула, будто принимая решение.

– Сопровождаю мужчин на мероприятия. Иногда – с продолжением, если клиент симпатичный и мне самой этого хочется. – Она бросила на меня оценивающий взгляд, заметила моё замешательство и резко добавила: – И не смей меня судить, ханжа.

Эскорт. Вот оно что.

Мозг тут же начал лихорадочно перебирать стереотипы, но Ви стояла передо мной – уверенная, стильная, с холодноватым блеском в глазах. Не жертва, не «падшая женщина», а человек, который знает, чего хочет.

– Клянусь, всё в порядке, – поспешно сказала я. – Просто… неожиданно. Завидую твоей смелости, честно.

Ви расслабилась, уголки её губ дрогнули.

– Тогда ко мне? Моя квартира в десяти минутах ходьбы, – предложила я.

– Давай, – Ви кивнула, и мы направились к выходу, оставляя за спиной шум торгового центра.

Наше время

Мы с Виолеттой утопаем в этом вечере, как в тёплом бархатном сумраке перед рассветом. Она заказала роллы из той самой доставки, куда я всегда стеснялась звонить – слишком уж пафосное меню, слишком дерзкие названия. Но они оказались идеальными: нежные ломтики лосося таяли на языке, а острый соус щекотал нёбо, оставляя послевкусие чего-то запретного. Шампанское – лёгкое, игривое – разлилось по венам золотистыми пузырьками, растворяя последние остатки скованности.

И вот я, полулежа на диване, слушаю её истории. Ви рассказывает о работе с циничной нежностью, будто перебирает бусы из грязных бриллиантов. Вот банкир, плативший ей за то, чтобы она молча сидела напротив и ела устрицы – ему нравилось смотреть, как она глотает. Вот наследник нефтяного магната, требовавший, чтобы она притворялась его покойной матерью. А вот её любимый клиент – пожилой профессор, который нанимал девушку исключительно для того, чтобы она читала ему вслух Платона в нижнем белье… Я смеюсь до слёз, до спазмов в диафрагме. Господи, как же мне этого не хватало.

Виолетта не продаёт себя – она сдаёт в аренду иллюзии, а клиенты платят за то, чтобы на пару часов забыть, кто они. Она не лжёт, не притворяется, не надевает фальшивых улыбок. Рядом с ней я впервые за долгие годы чувствую, что моя «приличная» жизнь – всего лишь ещё один вид клетки. Ви – это глоток свежего воздуха после лета в душной комнате. Она не боится быть неудобной, не играет в социальные игры, не извиняется за то, что живёт на своих условиях. Рядом с ней я чувствую себя… живой. Жаль только, что мне нечего рассказать в ответ. Моя жизнь – как старый чёрно-белый фильм: однотонный, предсказуемый, лишённый ярких сцен.

Но сегодня всё иначе.

Виолетта раскидывает по столу тюбики, палетки, кисти – косметичка похожа на волшебный сундук алхимика.

– Доверься мне, – говорит она, и в её голосе столько уверенности, что я просто закрываю глаза.

Холодное прикосновение аппликатора скользит по веку – чёрная стрелка, резкая, как лезвие. Потом ещё одна. Они будто прорезают моё отражение, делая его чужим, но невероятно соблазнительным. Шиммер рассыпается по коже, превращая веки в тёмное мерцающее небо.