– Как же это? Мария, Вы уж держитесь, горе-то какое, – сказал он, подойдя к Марии.

– Спасибо, Егор. Все мы смертны, а бабушка прожила долгую жизнь. Алевтина сказала, что ты сможешь договориться на кладбище, чтобы могилу вырыли, – сказала Мария.

– Да, завтра с утра зайду и договорюсь. Когда хоронить будете, завтра или послезавтра? – спросил Егор.

– А ты как думаешь? Лето, жара… завтра, наверное, – предположила Мария.

– Верно, лето. Думаю, правильнее будет завтра похоронить. Часам к четырём пополудни, – ответил Егор.

В комнате Веры Константиновны, куда её положили, поставили стулья, на которые сели старушки, подруги Веры Константиновны. Одна из них читала молитвы, другие, слушая её иногда крестились. Старушки решили остаться возле тела подруги на ночь.

– Мы же не помешаем, Мария? Тихо помолимся, простимся с подругой. Царствия ей небесного. Земля пухом. Все там будем, – сказала старушка, которая читала над телом Библию.

Да, конечно. Спасибо Вам, баба Клава. А не устанете, всю ночь сидеть и не спать? – спросила Мария.

– Да уж немного осталось, вечность спать будем. Не тревожься, Мария, мы привыкшие. На Пасху всю ночь в церкви стоим и молимся. Сидя легче, – ответила баба Клава.

Алевтина тоже осталась на ночь, полночи никто не спал, готовились к похоронам и поминкам. На следующий день, Егор с утра пошёл на кладбище и заказал место, попросив, чтобы могила была готова к трём часам и загодя заплатил деньги, которые дала ему Мария. Рано утром Фёдор принёс гроб и его поставили на табуретки прямо во дворе, чтобы люди могли проститься с покойной. Тело Веры Константиновны обмыли и надев на неё новые вещи, положили в гроб, обложили цветами, которые рано утром срезала во дворе Валентина, венки поставили к стене дома. Жители деревни приходили уже с раннего утра, многие несли цветы, благо дело, они росли во всех дворах.

Часам к двум гроб с телом вынесли на улицу, до кладбища шли пешком, было решено, что мужчины, меняясь, будут нести гроб до самого кладбища. Первыми шли Мария и Валентина, в тёмных платьях и повязками на голове. Алевтина с двумя соседками остались дома, где поставили столы и скамьи. Ещё с ночи, Алевтина с Марией приготовили бульон с лапшой, компот сварили, напекли пирогов и напекли блинов. В день похорон, Алевтина приготовила жаркое с мясом и картофелем, чтобы подать гостям горячее блюдо. Веру Константиновну похоронили тихо и быстро. Перед тем, как опустить гроб в могилу, сказали много хороших слов о покойной, потом медленно разошлись.

– Прошу к нам домой, помяните мою маму, Веру Константиновну, люди добрые. Заходите, откушайте, выпейте за упокой, – громко сказала Мария перед своим домом.

Как и на похоронах Валентина, люди поочерёдно заходили во двор к Марии, тихо ели и пили, потом, соболезнуя Марии, уходили, уступая место другим.

– Как же наш дом опустел, без бабушки, – наконец расслабившись и дав волю слезам, сказала Валентина.

С поминок гости разошлись, когда на дворе было уже темно. Алевтина с Марией и двумя соседками убирали со столов, мыли посуду, Валентина помогала им.

– Вот и осиротели мы, Валюша. Нет больше нашей бабушки, – тихо сказала Мария, складывая чистую посуду.

– Ты уж держись, Мария, Валентине сейчас твоя поддержка нужна. А хочешь, я сегодня у вас на ночь останусь? – спросила Алевтина, вытирая тарелки и передавая Марии.

– Да нет, ты и так с утра тут помогаешь, Алевтина. И тебе отдохнуть надо, спасибо тебе. Поздно уже, остальное завтра можно закончить. Ты иди и мы с Валюшей пораньше ляжем, – ответила Мария.

– Ну ладно, пойду я. С утра на работу идти. А ты поговори с дочерью, Мария. Моё предложение остаётся в силе. У девочки вся жизнь впереди, ну зачем связывать себя по рукам и ногам ребёнком? Да и в деревне никто об этом не узнает, – снимая передник Веры Константиновны, сказала Алевтина.