Остался ли?

Сима тряхнула головой, чтобы отогнать дурацкие мысли, и спросила:

– А для чего это надо? Ну, тестирование.

– Видишь ли, – сказал Юл, – мы создаем базисы не только для развлечения. Любая научная деятельность подразумевает крепкую связь с практическим использованием ее достижений. Базисы, да будет тебе известно, довольно востребованный продукт. У нас очень много заказчиков, весьма солидных. И нам важно, чтобы тесты выглядели как можно реалистичнее. Поэтому, прежде чем отправиться к клиенту, все они проходят апробацию на реальных людях. Для этого и служит группа, в которой ты отныне работаешь.

– Вроде подопытных кроликов, – тихо сказала Сима.

– Вроде летчиков-испытателей, – поправил Юл. – Такое определение тебе нравится больше?

– Летчики-испытатели знают, с чем им придется иметь дело, – возразила Сима. – А я – нет.

– Гм, – Юл сделал небольшую паузу. – В принципе, я, конечно, мог бы тебе рассказать, в чем заключается тест. Однако излишнее знание нарушило бы непосредственность восприятия, поэтому мы ничего подобного не делаем.

– Значит, мне надо просто войти в комнату и все?

– И все. Нет, то есть, не совсем все, конечно. Тебе придется наблюдать за происходящем, а после в краткой форме изложить свои впечатления от увиденного. Вот теперь все.

– И…

– И?

Она хотела спросить – «мне не причинят никакого вреда?», но не решилась.

В дверь просунулся Жека:

– Все готово. Сима, пошли.

Они вышли из кабинета Юла, прошли по коридору метров пять и остановились возле двери – тоже без номера и надписи.

– Сосредоточься, – сказал Жека. – Готова?

Но Сима, вместо того, чтобы сосредоточиться и сообщить о готовности, думала о номерах кабинетов. О том, что они, по аналогии со всей остальной нумерацией в здании, должны быть отрицательными, ведь подвал – это фактически минус первый этаж. Что, по сути, неверно, потому что счет предметов не может начинаться с какого-то отрицательного числа, только с единицы.