– Ну… – потирая ладони и одновременно взвешивая все достоинства и недочеты небогатых перспектив, пробасил воин, – будем делать, что можем, – уверенно изрек, наконец, он. – А можем мы только одно – действовать наугад, – бородач немного помолчал. – Начнем отсюда. Пробуем.

– Согласен, – подтвердил я свою сторону в принятом решении и вопросительно взглянул на Тычка и Давинти.

– Великолепно! – заегозил на месте от нетерпения эльф. – Я знал… Нет… Был полностью уверен, что вы, друзья, не сможете пройти мимо такой поразительной возможности окунуть наши общие серые деньки в непостижимое многоцветие неизведанного…

– Я так тоже не против! – нарочито громко, чтобы прекратить очередное словоизвержение поэта, прикрикнул капитан.

Затем пошатнулся и, как бы случайно, наступил эльфу на ногу. Тот ойкнул и, встретившись с суровым взглядом матерого барсука, умолк.

– Осталось определиться, что жать сначала, что потом, – канри сделал шаг вправо и указал пальцем на барельеф. – Думаю, что символ Хотуры нужно задействовать в первую очередь. Он вроде как старший бог порядка и все такое.

– Не стоит спешить, мои на редкость неугомонные спутники, – встрял в рассуждения длинноухий. – Полагаю, здесь не все так просто. Обратите внимание, что вопреки записям знак Ирьи выглядит гораздо крупнее прочих. К тому же он расположен в аккурат над аркой. Даже если один из нас вскарабкается на плечи другого, то дотянуться до барельефа по-прежнему будет нелегко. Еще следует заметить, что, как изволил обмолвиться наш общий приятель Генэди, Великая Инициатива никогда не была Истоком. Однако ее образ помещен куда выше остальных. Последователи, возводившие храм, точно стремились показать будто богиня находится как бы во главе древнего пантеона. Что весьма подозрительно для привычного восприятия, даже мало-мальски посвященного в тонкости иерархии старших богов разумного. Похоже, именно в этом отличии кроется частица разгадки. Исходя из размеров, места и прочих незначительных соображений, которые я решил не озвучивать, думаю, что перед нами определенно врата памятных чертогов Ирьи. А следовательно первой необходимо задействовать печать, принадлежащую именно ей.

– Допустим, поэт прав, – прогудел Тамиор. – Здравое зерно тут имеется.

– Да, – согласился я, – но если древние строители шли вразрез с устоявшимися ныне догматами и, вопреки понятной нам логике, придавали большее значение иным ценностям, то что тогда думать нам?

– Послушай, броктар, – потупился Тычок и тяжело вздохнул, – всякая загадочная, малопонятная, местами метафорическая трескотня – это, кажется, стезя нашего одаренного друга тила. Не твоя. Выражайся яснее.

– Куда же еще понятнее? – поспешил вступиться эльф. – Варанта говорит, что мы не в силах проследить ход умозаключений тех, кто воздвиг врата, а потому не можем точно определиться со следующим шагом. Но! – Давинти торжественно поднял указательный палец вверх. – На сей счет у меня также имеется пара весомых соображений, – поэт на мгновение замолчал и натянул довольную всезнающую ухмылку.

– Дави, не томи, – устало буркнул рыцарь. – Твое желание во всем поддерживать дух интриги когда-нибудь сыграет с тобой злую шутку.

– Может, даже сейчас, – угрожающе подтвердил Тычок.

– Ах, да. Прошу прощения. Я всего лишь задумался, – быстро поправился эльф. – И так, мои настойчивые приятели, я полагаю, что следующей полусферой в цепи должна оказаться любая из оставшихся двух.

– Как это? – возмущенно крякнул капитан. – Ты же сказал, что знаешь наверняка.

– Я этого не говорил, – горделиво заявил длинноухий. – Но прежде чем делать скоропалительные выводы, прошу дослушать до конца, – неестественно строгим для себя тоном припечатал он. – Истинная суть такова, что вторым звеном ключа, скорее всего, является Исток, спутницей которого считалась Ирья в эпоху становления храма. Нам же не доступны знания о том, в чьей власти богиня сейчас, не говоря уже о временах, когда разумные расы только приближались к порогу своего возмужания. Так что… придется действовать на авось, – мрачно закончил Давинти и развел руками.