– Да он издевается!

Началась суета. В следующие полчаса еще три чтеца пытались его вскрыть, но безрезультатно. Ректор откланялся, поняв, что теряет время. А вэйностражец рвал и метал.

Глядя на это непотребство, Вем зевнул.

Это показалось доблестному мужу изощренной издевкой:

– Слушай сюда, лишак, – жгут красной вэи сорвался с дубового скипа начальника по вэй-безопасности и обвил горло Вемовея и сжал. Добился, что юнец окатил его злым взглядом. – Я не знаю, как ты это делаешь, и кто тебе помогает, но водить себя за нос не позволю. Пока не прочтем твою голову, из училища не выйдешь. Я вызову спец чтецов из Крассбурга.

– Валяйте, – снисходительно прохрипел лишак словечко уличных банд.

В тот вечер его замкнули в карцере. Наверно, чтобы был посговорчивее. Но тесноты Вем не боялся, как и полного мрака. Он сидел на привинченной к полу железной лавке и доедал пресную кашу. Несмотря на скудность обстановки и комфорта, парень довольно щурился, вспоминая минувшие события. Иногда время от времени хохотал в голос. Сумасшествие совсем рядом. Теперь соседа в своей голове он чувствовал постоянно. Благо тот ошарашен, и трепать языком пока не торопился. Может он вообще онемел после взрыва преграды? Это было бы невероятной удачей.

***

Вем просидел в застенках трое суток, маясь от безделья. Пару раз его вызывали на допросы, и становилось веселее. Возвращался он оттуда немного потрепанным, но довольным. Перекошенные от злости лица дознавателей грели душу.

На третьи сутки его привели под конвоем в отдел предсказаний, а точнее в шаровидную комнату. Специальное помещение для лучшего раскрытия веера будущего. Вем знал о таких не понаслышке, видел в одном из учреждений, куда водил его Хольманов. Округлые стены белого цвета со специальным накладом фиксировали на себе поток будущего и не давали видениям прорицателей быстро исчезать. В рядах зрителей оказались знакомые лица. Лестно, что он так популярен.
Невысокая сухощавая женщина в берете смотрела через радужные стекла очков и доброжелательно улыбалась. Должно быть она и будет читать его будущее.

– А вот и наш лишак, Евдокия Леонтьевна, – прокомментировал появление Вема ректор. – У него в голове стоит сильный блок. Кто поставил, не известно. Пробить чтецам не удалось…

– Пока, – вставил веско Заломин.

– Рассчитываем на вашу помощь, милейшая профессор. Любые сведения. И ваш второй дар можете применить, не возражаю.

Женщина кивнула и указала малахитовым жезлом на ряд стульев с мягкими сидениями, расставленных по периметру шаровидной комнаты.

– Вы присаживайтесь не стесняйтесь, юноша.

Вемовей опустился на один из стульев. Женщина устроилась напротив.

– Может быть, вы нам сами расскажете о себе. Не стесняйтесь. Говорите!

Дар убеждения? Бесполезно. К нему он стоек был и до сумасшествия.

– Я уже все, что хотел, рассказал вашим приятелям, – промолчать на вопрос пожилой женщины не позволило воспитание.

– Хорошо. Поглядим тогда ваш веер, – старушка профессор приспустила очки, затем снова нацепила их на костлявый нос. – Так-так. Любопытно. Очень любопытно.

– Что скажите? – спросил нетерпеливо начальник по вэй-безопасности. – Я почти уверен, что засланец. Только чей. Шуя, Панокия?

Старушка отрицательно покачала головой и развела руки:

– Я не вижу его веер. Это так странно.

– Как это не видите? – ректор подался вперед.

– Его будто нет, Захар. Ни настоящего, ни будущего. Веер не раскрывается, словно я не на человека навожу, а на прах. В моей практике это впервые.

– Мыло против прорицания на человеке? – прорычал раздраженно вэйностражец.

– Вы о таком слышали?