– Нормально смотрю. Пусть приходит.

– А если он с невестой придет?

Скривив губки, Поля фыркнула.

– Она такая, фальшивая, мам. Не выношу ее!

– Я тебя прекрасно понимаю, родная. Грустно смотреть, как близкие люди ошибаются. Но тут отец прав. Сейчас отговаривать Рича, это только подстегивать его в желании жениться. Ты же у меня умница, и почти дипломированный врачеватель душ. Парень влюблен. Сама как думаешь, он отступится?

Полина вздохнула и покачала головой:

– Нет. Его рисунок на эмокарте уже говорит о средней степени привязанности. И как только успел? Еще на прошлом балу было лишь легкое увлечение!

– Вот видишь.

Поразмыслив недолго, Поня согласилась:

– Ладно, зови их. Я не против.

Мама обняла ее и поцеловала в светлую макушку. Полина зажмурила от удовольствия глаза. Любовь мамы ничем не заменишь. Она согревает лучше солнышка.

***

Рич Саялэ остановился у ворот домика тетки Регины Устюкиной. В крупных ладонях он теребил букет редких голубых лилий из самого дорогой цветочной лавки столицы под названием «Царская оранжерея». Эти цветы Режи очень любила. Его заметили. В окошки выглянули младшие сестры Регины, девчонки во все глаза его рассматривали. Сама Режи появилась в просвете занавесей лишь раз, а потом на крыльце показалась служка – древняя старушка в чепце. Она и пригласила его войти в гостиную и присесть.

– Хозяйка отбыла час как, а сударыня Регина Гордеевна одеваются, – прошепелявила старушка и удалилась.

Он присел на видавшую виды козетку, и та жалобно скрипнула под мощным телом оборотня. Рич тут же поднялся, решил дожидаться девушку стоя. Ни мрачная тесная комната, ни затертые половицы, ни взгляды пробегающих то и дело мимо комнаты любопытных домочадцев не смущали жениха. Он ждал, и ожидание лишь доставляло радости. Сейчас он увидит Режи, свою невесту и вновь ощутит небывалое счастье, держать ее маленькие пальчики в своих руках.

Спустя полчаса Регина впорхнула в гостиную – в простом, но очаровательном зеленом платье с белыми кружевами. В вырезе платья виднелась притягательная взгляду ложбинка груди.

– Ах, какие цветы, Рич! Они обворожительны.
Он хотел сказать, что Регина затмевает их красотой в тысячу раз, но промолчал. Его снова подвела косноязычность, которая проявлялась в часы волнения. Вместо этого он выдохнул простую фразу:
– Ты красивее их.

Но Режи понравился комплимент.

– О, благодарю! – она положила свою ладошку на его плечо. – Я право польщена.

Опустив лицо в букет, девушка вдохнула запах лилий и… неожиданно трубно чихнула. Ее лицо мгновенно покраснело от смущения. Но это тоже красило ее.

– У тебя тут… – он протянул руку и коснулся крупными пальцами ее острого носика, стирая с него голубую пыльцу.

Она застыла, позволив ему сделать это. Закончив, Рич опустил руку, снова почувствовав себя неуклюжим медведем рядом с фарфоровой статуэткой. Но Девушка вдруг сама потянулась и поцеловала его. Поцелуй прохладных губ заставил сердце убыстрить темп. И его руки-таки сжали ее тонкую талию.

Послышалась возня. Это сестры Устюкины друг друга отпихивали от полуприкрытой двери в гостиную.

– Мы снова пойдем в театр? – после поцелуя девушка кокетливо опустила ресницы, на ее губах играла улыбка. Такая манящая, что ему пришлось сделать над собой усилие, чтобы собраться с мыслями и ответить:

– Нет. Сегодня нас ждут в гости. Демьян Тимофеевич и Тиса Лазаровна Невзоровы мне считай, как вторые отец и мать. Я бы очень хотел, чтобы они нас благословили.

– О, ну конечно, мне будет очень приятно с ними ближе познакомиться, Рич, – умница Регина согласилась без колебаний. Однако потом чуть выпятила нижнюю губку. – Жаль только, что там снова будет эта бешеная Поли.