– Понятно, – говорит Брюс. – А теперь подумайте хорошенько. Авраам называл это существо по имени?

– Ага. Он назвал его… – Альфи колеблется.

– Горгомот? – шепчет имя Брюс, как будто очень надеется, что он неправ. Клянусь, я слышу в воздухе призрачную рябь и слабый далёкий стон.

Я ахаю:

– Точно!

Брюс клацает зубами:

– Это плохо. Это очень, очень плохо.

Да-да, кроме шуток. Но, по крайней мере, мы с Альфи больше не одни. Теперь на нашей стороне магический говорящий череп, верно? Я жду его советов, некой загробной мудрости, но Брюс безмолвствует.

Я хмурюсь:

– Хмм, итак… Что ты нам посоветуешь?

– Запасайтесь консервированными персиками, – говорит Брюс. – Они просто объедение.

– Нет, я имею в виду советы по спасению дедушки.

Брюс в упор смотрит на меня своим жутким взглядом пустых глазниц.

– Это и есть мой совет. Самый злой колдун в Девяти Царствах внезапно решает, что ему нужно Рубиновое кольцо? Самое время залечь в бункере и ждать конца света.

– Что?!

Череп стискивает челюсти, и свет в его глазницах гаснет. Альфи машет рукой перед лицом Брюса.

– Алло? Алло-о-о-о? По-моему, он задремал. Или, может быть, впал в спячку.

– Да ладно, – говорю я. – Пусть впадает, если ему так хочется. В любом случае в голове у этого парня нет ничего полезного.

Я сосредотачиваюсь на кольце дедушки и ещё несколько раз пытаюсь открыть пустоту.

Ничего.

Ничего.

Ничего.

– Что же нам делать? – Я дотрагиваюсь до своих спутанных волос. Ничего. Моя странная прядь голубых волос сейчас более вялая, чем снулая рыба. Должен же быть способ помочь дедушке. Нет, конечно, он порой раздражает – и одержим идеей подготовить меня к защите вселенной от ужасного зла, – но всё-таки он мой дедушка. Или, по крайней мере, мой пра-пра-пра-пра-что-то там.

И хотя родители ничего не знают про то, как быть Защитниками, или про Девять Царств, или про якобы удивительный волшебный дар, который, как утверждает дедушка, я унаследовала от него, я почти уверена: если он исчезнет, они во всем обвинят меня. По крайней мере, когда заметят его отсутствие. Так что у нас в запасе время до ужина. Кстати об ужине: я уже жутко проголодалась.

– Наверно, нам стоит что-нибудь съесть, – говорит Альфи, словно читая мои мысли. – Самосы у меня больше нет, но моя няня утверждает, что еда – это ворота в мозг.

Няня Альфи – самая крутая в мире. Она похожа на одного супергениального квантового физика, который к тому же готовит потрясающие сэндвичи. От одной только мысли о её стряпне у меня текут слюнки.

– Ладно, – соглашаюсь я. – Сначала поедим, а потом возвращайся домой.

– Серьёзно, Уэнсдей, – говорит Альфи. – Я переносился в другое измерение, плавал с трубочкой в озере слизней и дал прозвище говорящему черепу. Тебе не кажется, что мне уже немного поздно возвращаться домой?

Я слишком голодна, чтобы спорить. И если честно, втайне испытываю облегчение.

– Ладно. Но наверху никаких слизней. Мама меня убьёт.

Мы совершаем набег на дедушкин гардероб, меняя наши мокрые школьные шорты на бархатные панталоны и примеряя все доступные плащи, шляпы и халаты. Альфи надевает яркие пурпурные бриджи с кожаными мокасинами. Странное сочетание.

Я выбираю что-то вроде шапки – или просто носок с помпоном на конце – плюс потрясающий шарф с метеорами и планетами. Вместо шорт надеваю пару полосатых дедушкиных панталон, заправляя их в мягкие сапоги, облегающие икры.

Не забыв предварительно вынуть из кармана когтянику, я бросаю свои измазанные слизью шорты на кучу дедушкиных вещей. Однажды я постирала красную рубашку с кучей белых полотенец, и, признаюсь честно, получилось не очень хорошо. Страшно представить, что способна сделать эта волшебная ягода. Я сую её в карман панталон.