– Не просите прощения! – воскликнул Байрад, не гася светляка. – Через это проходит почти каждый разведчик. Даже многие рудокопы испытывают нечто подобное, хотя большинство, конечно, слишком толстокожие и недалёкие, чтобы задумываться о подобном. Вся их жизнь проходит в похожих условиях, так что в большинстве своём они об этом даже не переживают.

– Так это пройдёт? – несмотря на уверения наставника, молодому человеку было сейчас мучительно стыдно, тем более, что при магическом освещении все присутствующие, казалось, глядели только на него.

– Вы довольно долго пробыли под землёй, прежде чем случился приступ, – кивнул в ответ Байрад. – А это значит, что у вас нет патологической боязни таких вот ограниченных пространств. Будьте уверены, через несколько дней вы перестанете обращать внимание на подобные мелочи. Я буду держать светляка сколько сумею. Думаю, мне достанет сил на два-три часа.

– Я могу держать светляка часами, – воспрял духом Пайтор. – Для меня это не составляет никакой сложности. Бывало, я не гасил его всю ночь, когда мне становилось лень менять лучины.

– Вы невероятно сильны! – с восхищённым уважением покачал головой Байрад. – Жаль, что вам приходится растрачивать себя на этих рудниках! Ну ничего – подзаработаете, вернётесь в столицу, и, уверен, ваши таланты там оценят по достоинству… При таких-то деньгах… – с усмешкой прибавил он. – Будь я годен хоть на что-то ещё кроме поисков мангила – давно бы уже уехал отсюда!

Возможно Байрад и прибеднялся по поводу своих возможностей, но в его словах была доля истины. Здесь редко надолго задерживались маги, чьи способности позволяли продвинуться в метрополии. Если же волшебник проводил в шахтах несколько лет, то он либо слишком уж любил деньги, либо понимал, что его скромные способности не позволят сделать карьеру на магическом поприще. Хотя, быть может, кто-то действительно проникался этой непритязательной романтикой тёмных тоннелей, разбитного застольного братства и оплаченной любви местных куртизанок.

Пайтор зажёг собственный светляк, отметив, что он получился более ярким и будто бы даже не таким мертвенным, как магический свет Байрада. Это прибавило сил и уверенности – юноша вспомнил, что является весьма перспективным, хотя и неопытным магом, и что для него не могут стать угрозой какие-то там подземелья.

– На самом деле, я мог бы и крушить породу, – воспрянув духом, предложил он. – Уверен, что смогу быть быстрее этих несчастных с их затупившимися кирками.

– Может это и так, – усмехнулся Байрад. – Но уверяю вас, не стоит этого делать!

– Но почему? Мне совсем несложно!

– Хватаясь за всё сразу, вы так и останетесь дилетантом. Вы будете неплохим разведчиком, неплохим рудокопом, и боги знает кем ещё. Но вы не достигнете вершин ни в одном из этих дел. Мой вам совет, сосредоточьтесь полностью на своих обязанностях, а остальное оставьте тем, кого это касается.

– Но…

– Не говоря уж о том, – перебил его Байрад. – Что если вы действительно добьётесь успеха, то тем самым невольно ухудшите жизнь всем нам. Представьте, если Компания решит, что это – отличная идея, уволит всех рудокопов и тогда мы, мессир Пайтор, просто не вылезем из этих треклятых шахт.

– Я понял, – смущённо кивнул юноша, поняв, что его неуместный порыв мог быть воспринят Байрадом как некое чванство или желание выслужиться перед Компанией. – Да, я, пожалуй, сосредоточусь на разведке. Мне ещё многое предстоит познать здесь.

Ещё через несколько минут он подошёл к новому тоннелю и вновь стал пытаться почувствовать гнездо самородков. Оно явно было гораздо ближе, но юному магу не хватало опыта, чтобы определить расстояние.