В РГВИА хранится несколько полевых книжек полковника П. А. Стаховича периода Русско-японской войны (ф. 846, оп. 1 6, т. 2, д. 12 5 77). Одна из них открывается недатированной копией распоряжения, из текста которого становится ясно, что отдавалось оно именно на биваке в Сыфантае, вечером 2 6 декабря:
Подполков. Бар. Маннергейму;
К-рам 1, 2, 3 и 4 эскадронов
1 и 2 эскадронам под начальством подп. Бар. Маннергейма, составляющим авангард колонны, выступить в 7 ч. утра; 3 и 4 эск. под начальством полк. Ванновского, составляющим правый боковой авангард, выступить тоже в 7 ч. утра; 5 и 6 эск. выступают с глав. силами в 7 ч. 30 м. ут. Названным штаб-офицерам и командирам 1, 2, 3 и 4 эскадронов явиться ко мне, имея каждый офицера для связи; кроки пути следования к 6 час. утра. Полков. Стахович
До обнаружения этого документа о том, какие именно эскадроны составляли дивизион подполковника барона Маннергейма во время рейда на Инкоу, приходилось только догадываться. В «Дневнике военных действий 52-го драгунского Нежинского полка» записано, что 2 7 декабря полк нес службу охранения колонны, для чего в авангард был выслан первый дивизион (1 и 2 эскадроны) и в правый боковой авангард второй дивизион (3 и 4 эскадроны). А дивизионные командиры не указаны … Теперь в этом вопросе полная ясность.
Тем морозным утром западная колонна, переправившись по льду через реку Ляохэ, продвигалась по ее правому берегу. К 4 часам дня авангард средней колонны достиг крупного села Даван. Тут выяснилось, что колонна войскового старшины Свешникова, при которой двигался ведомый пешими людьми вьючный транспорт, сильно растянулась и отстала. Ввиду этого начальник отряда принял решение не продолжать движение, как было предписано, а заночевать на линии Давана. Впоследствии за этот неповоротливый обоз, тормозивший всё дело и сделавший невозможной внезапность набега, генерал-адъютант Мищенко подвергся сокрушительной критике. Рейд не получался быстрым и скрытным.
Из-за неразберихи и плохой связи эскадроны нередко принимали свои же авангардные части за подразделения противника. Вот фрагмент из воспоминаний А. Н. Панчулидзева, относящийся к вечеру 2 7 декабря:
«Движение наше затруднялось гаоляновыми полями… Население относилось к нам дружелюбно. В деревнях китайцы встречали с водой, а на привал приносили чумизной соломы для лошадей. В вечеру слышны были выстрелы в направлении колонны генерала Телешева и виден был дым пожара. Уже наступили сумерки. Впереди лежащей деревни темнели какие-то точки. Точки эти двигались и постепенно выросли в людей. Дозорные донесли, что впереди лежащая деревня занята пехотой. 3-й эскадрон немедля выстроил фронт, а я, также построив фронт, со своим взводом подошел уступом справа. Одновременно Крыжановский со своей боковой заставой и присоединившимися дозорами готовился атаковать перебегавшую пехоту, которая оказалась, в конце концов, людьми наших 1 и 2 эскадронов, уже остановившихся на ночлег. У выезда <въезда – А. К.> в деревню нас встретили 2-го эскадрона корнеты Гершельман и Григорьев <Григоров – А. К.>, а далее в деревне мы увидали полковника <подполковника – А. К.> барона Маннергейма, 1 – го эскадрона поручика Ю.В.Бранд и подполковника <полковника – А. К > Стаховича, отдававшего распоряжения относительно расположения на ночь сторожевого охранения нашего полка».