– Выходим! – решительно сказал я своим бойцам, и мы направились вниз по лестнице, которая вела к ресторану.

Все бойцы проверили своё оружие, спрятали ножи. Мы были готовы не только устрашать – готовы даже к серьёзнейшей драке. Остальное моё сопровождение расположилось недалеко от гостиницы, я им снял сразу два небольших домика. Было договорено о знаках и сигналах, по которым оставшиеся мои люди должны будут действовать.

Был вечер субботы, потому в ресторане отдыхали достойные (и не очень достойные) представители Екатеринославской губернии.

Возможно, я и собирался поужинать в ресторане, но сделать это можно было только после того, как я навещу вице-губернатора. Всем было известно, что он всегда, а по субботам уж точно, ужинал в ресторане «Марица» – в отдельном кабинете. Вот туда мы и направились.

– Вы? Здесь? Как? Зачем? – вытащив на меня глаза, с некой долей ужаса спросил помощник Кулагина.

– Пропустите к нему! – потребовал я.

* * *

Осунувшийся, покрытый морщинами, худощавый мужчина наблюдал за входом в ресторан «Марица». Можно было даже сказать, что он выглядел как старик, но его глаза горели таким пламенем и жаждой жизни или же, напротив, смерти, каким у старика гореть глаза не могут. Редко у кого с годами не угасает этот блеск во взгляде.

Мужчина уже второй час наблюдал за входом в ресторан, оглядываясь по сторонам, чтобы вовремя сообразить, не привлекает ли он излишнего внимания. Однако этого самого внимания некому было обращать. Проходящим горожанам, которые не могут позволить себе питаться в ресторане, на эту фигуру было ровным счетом наплевать. У них были свои заботы, часто их тяготило, скорее, желание плюнуть в сторону тех, кто заходит в красивые резные двери ресторации, а порой они тонули в своих заботах, думая лишь о том, как прокормиться, где раздобыть ещё чуток денег, купить одеяло или починить оконную раму в своём доме. И это только в том случае, если у кого-то есть стекло. А так были и те, которые не могли себе позволить и этого, и забивали окна досками либо же завешивали какой тряпицей.

Чиновники различных мастей все были сейчас в одном из четырёх ресторанов города. И самая элита вкушала знаменитую телятину, которую подавали только в ресторане «Марица». Так что наблюдателя не замечали, он был словно деревце, камень, который замер недалеко от ресторана и не достоин того, чтобы господа обращали внимание на такой вот предмет ландшафта.

В очередной раз он проверил заряд, протёр тряпицей оружие. Казалось, он не замечает того ливня, который низвергает на землю потоки воды. Настрой мстителя был суровый.

В какой-то момент Александр Садовой, бывший главный архитектор Екатеринославской губернии, встрепенулся. В очередной раз двери ресторана открылись, оттуда вышло четверо мужчин, беглый каторжанин вытер рукавом, уже и так же полностью промокшим, своё лицо, чтобы посмотреть, кто же вышел из ресторана.

– Не он! – с досадой произнес Садовой, пряча за пазуху пистолет.

Когда мужчину этапировали на каторгу, в район золотодобычи у Миасса, он неоднократно думал о побеге. Однажды он спровоцировал пожар в одном доме, где временно расположили больных арестантов. С ними был доктор, который до хрипоты ругался с конвоирами и лечил осужденных. Вот этот доктор и добивался того, чтобы арестованные имели возможность лечиться в сухости и хотя бы относительном тепле.

В одном из домов, где на остановках расположили больных, в том числе и симулянта Садового, бывший архитектор своим профессиональным взглядом заприметил погреб. Ну, а потом… он ночью поджёг дом, поднял тревогу, даже помог больным выйти, а сам… Сам он спрятался в погребе и пережил пожар. Сложно пришлось, но помогла кадь с водой, в которой мужчина смачивал тряпку – через нее и дышал. И все равно Садовой тогда потерял сознание, а, когда очнулся, испытал настоящий животный страх. Погреб был завален сверху. Насилу удалось ему выбраться, наверное, в такие минуты отчаяния просыпаются какие-то особенные силы, вот он и выбрался. Дальше его ждала долгая дорога в Екатеринослав.