– Будет вам компот, женский компот хлестать, от которого ни в одном глазу. Наливай коньяк. Это сосудорасширяющее средство, будет лучший приток крови в мозг, яркие мысли и образы родятся. Мне известно, что некоторые из писателей, перед тем, как взяться за перо, рюмку-другую пропускают. Тогда работа у них идет, как по маслу. Перо едва успевает за мыслями.

– Предпочитаю писать на трезвую голову,– ответил я. Тем временем, Ашот, освободив мой бокал от шампанского, наполнил его золотисто-шоколадным напитком.

– Уха поспела, велите подавать? – послышался голос Натальи Васильевны. Ашот вопрошающе посмотрел на Ярослава Гордеевича.

– Пожалуй, под коньячок славно пойдет,– ответил хозяин.

– А уха-то необычная, тройная,– сообщил Ашот, и поспешил на помощь к женщине. Они быстро разлили дышащую ароматом горячую уху по мискам. Такой вкусной ухи из осетра со специями мне еще не доводилось отведать. Наваристая, ароматная. Вообще я подметил, что под хорошую закуску можно выпить четыреста-пятьсот граммов водки и чувствовать себя вполне комфортно.

– Что, писатель, доволен, что я тебя вытащил из берлоги?– запросто перейдя на “ты”, поинтересовался чиновник. – А то, ведь живешь замкнуто, изолировано от общества, будто в колонии. Бурная жизнь с ее земными прелестями и радостями проходит мимо.

– Что ж поделаешь, у каждого своя планида,– усмехнулся я.

– Впервые вижу живого писателя!– с восторгом произнесла Инга.– Что вы ли написать? На какую тему?

– Десятка два романов, повестей и рассказов, не считая публицистику,– улыбнулся ее почти детской непосредственности.– В основном на любовно-криминальную тему. Какая жизнь такие и романы.

– Замечательно! Я люблю читать остросюжетные детективы, дух захватывает,– призналась девушка и, потянувшись ко мне с бокалом шампанского, смело заявила:

– Предлагаю выпить за писателя и его творчество!

– Вот так, Инга, непоседа. Ты всегда норовишь вне конкурса,– пожурил ее мэр. – Опередила меня с тостом. И как это, Влад Алексеевич, так быстро смог тебя очаровать?

– Он интересный, загадочный человек,– призналась она. Все следом за хозяином дружно встали и выпили коньяк, а Инга шампанское.

– Вы мне дадите что-нибудь почитать? – попросила девушка, нежно и смело, глядя мне в глаза.

– Если у вас появилось такое желание, то охотно.

– Конечно.

– Художественная литература не только одно из моих увлечений, но и будущая профессия,– заметила она. – Я учусь на филологическом факультете университета. Русский язык и литература. Даже сама пыталась сочинять, но получалось по-детски наивно.

– Тогда мы с вами коллеги, родственные души, – улыбнулся я. – Литература, как жар-птица. Не каждому дано завладеть ее волшебным пером. Это и талант, и тяжкий труд. А почему вы, Инга, не на занятиях, ведь уже вторая неделя сентября на исходе? Отстанете от своих однокурсников, догонять нелегко.

– Ярослав Гордеевич, влиятельная личность,– улыбнулась девушка.– Позвонил ректору, меня освободили от трудовой повинности, от сельхозработ. Наверное, для вас не является новостью, что с наступлением осени студентов активно привлекают к сбору урожая овощей, фруктов, винограда…

– Да, очень знакомая практика,– подтвердил я, вспомнив студенческие десанты из общаг в окрестные села. Днем – работа на плантациях и в садах, а вечером до полуночи, а то и до утра дискотека и танцы, охота за местным красавицами, что кровь с молоком. Но об этом я скромно умолчал.

– Мне стало известно, что вы пишите книгу,– сообщил девушка.– Может, и мне посвятите несколько строчек? Все-таки рядом с героем обитаю.

«Она тоже не лишена тщеславия, наверное, в тщеславного отца пошла, – с грустью подумал я, но все-таки обнадежил.– Если так хочется, то напишу. Но для этого я должен вас хорошо узнать, образ жизни, духовный мир, устремления, девичьи тайны…