– конечно же, я тебе доверяю. В этом даже не может быть сомнений. Я никому и никогда не верила так, как тебе. Поэтому я на все согласна с тобой.

Тамара прижалась к моей щеке, и я чувствовал трепет ее ресниц. В тот миг на меня словно тяжелым грузом навалилось чувство ответственности. Я должен! Как же мучительно было для меня это слово. Мне хотелось скинуть эту тяжесть, как рюкзак с камнями, и бежать, снова становясь свободным. Возможно, я бы так и сделал, если бы на месте Тамары была другая, менее ранимая, более независимая. Но с ней я никогда не смогу так поступить, с той, которая доверилась мне, которая уже сейчас считает меня своим мужем. И эти отношения душили меня, обвивали своими крепкими стеблями.

Эти три года пролетели незаметно, словно только вчера я уснул в удобном кресле возле потрескивающего камина, а сегодня проснулся, но ничего не изменилось, и не будет меняться. Однообразные уютные дни, как старый теплый плед. Я уже начал привыкать к такой размеренной жизни, но насколько меня хватит? Кого сделает из меня такая пресная жизнь? Пресытившегося кота, который хоть и будет временами изменять, повинуясь своим инстинктам, но все равно всегда будет возвращаться к теплому домашнему очагу?

Меня уже начала прельщать такая перспектива, но я старался не задумываться о будущем, хотя это было нелегко, так как родители Тамары частенько напоминали мне о необходимости принятия решения. Конечно, я понимаю их беспокойство. Тамаре двадцать восемь лет, мне тридцать один. Но у мужчин есть большое преимущество в этом мире: для них возраст это просто число.

Особенно для успешных и богатых мужчин, на которых и в пятьдесят, и в шестьдесят будет спрос и у которых будет право выбора. Для женщины каждый период ее жизни, возрастной отрезок, предназначен для определенных действий и обязанностей. Или она это успеет сделать или будет уже поздно. Как бы жестоко это не звучало.

Тамара и так слишком долго ждала, а я все придумывал отговорки. Удивительно, как хватило терпения ее родителям. Хотя как-то раз, на семейном ужине, они дали мне на это ответ. Мы с Тамарой пригласили наших родителей для того, чтобы отметить удачную сделку моей компании.

– надеюсь, скоро мы также соберемся на вашей свадьбе, – произнесла тост моя будущая свекровь в середине вечера.

– мам, может хватит об этом напоминать! Ты же знаешь, что через два месяца.

– да-да, конечно! Просто знаю я вас, передумаете еще!

– не волнуйтесь, не передумаем! – попытался я всех успокоить.

– как-никак уже пять лет встречаетесь. Время идет, а вы не молодеете, – продолжала мама Томы. В тот вечер она была настроена решительно. Видимо убедившись в том, что я никуда не денусь, она решила высказать накопившиеся за эти годы, недовольство.

– если бы Томе было лет двадцать, я бы сказала: «Уходи и не лелей напрасные надежды!». Но ведь ей уже двадцать восемь, а годы, потерянные так бездумно, уже не вернешь. Мне даже иногда жаль, что мы вырастили нашу девочку слишком воспитанной, слишком правильной. Какую пользу ей это принесет?

– Лида, – обратился к жене Петр Константинович, пытаясь сгладить неловкую ситуацию.

– что, Петя? Я разве говорю неправду? – невинно улыбнулась Лидия Арсеновна. – Вот как посмотрю на студенток в университете: ведут себя распущенно, о моральных ценностях совсем не задумываются, а что в итоге? Эти девчонки уже в двадцать лет обзавелись семьями, причем удачно вышли замуж, и никто и не подумает об их прошлом. А вот такие, как наша Тома, так и остаются в старых девах, без семьи, без детей…

– ну, они еще молоды, – стараясь выглядеть непринужденным, сказал Петр Константинович, – все еще успеют…