Тем не менее, слухи и сплетни в интернете мелькали то тут, то там, особенно после того, как я перебралась с вещами в дом Синей Бороды – так я прозвала Бориса. И хотя борода у него была вовсе не синяя, да и женат он, вроде бы, никогда не был, но это прозвище намертво к нему приклеилось, и я не собиралась что-то менять.

У Кравцова я жила вот уже неделю и за все это время мы с ним не обмолвились ни единым словом, просто потому, что он уходил рано утром и возвращался поздно вечером. Лишь изредка я могла застать его с утра пораньше, и то язык не поворачивался сказать ему что-то более существенное, чем «доброе утро». Может, оно и к лучшему, что мы с ним не виделись, да и разговаривать мне с этим человеком не о чем.

В универ я тоже все это время не ходила, стараясь привыкнуть к новой для меня жизни девочки-сиротки, да и после всех этих переполненных всякой гадостью СМИ появляться и быть объектом повышенного внимания не хотелось. Я надеялась, что пройдет парочка недель и все забудут об этом, переключатся на что-нибудь другое, но с каждым днем я понимала все лучше, что так не будет, и я просто откладывала на «потом» свое «звездное» возвращение.

Тем не менее, даже во всем этом ужасе было что-то хорошее – Света не оставляла меня, подбадривала, рассказывала последние новости из универа и делилась лекциями, за что я была ей очень благодарна. Кравцов не препятствовал общению с ней, а охранник безоговорочно пускал ко мне девушку в любой час дня и ночи, и даже сейчас она сидела за моим рабочим столом и копалась в ноутбуке.

– «…Вероятно, к гибели Александра Чернова причастен его друг Борис Кравцов. Есть версия, что мужчина сделал это, чтобы беспрепятственно встречаться с его несовершеннолетней дочерью, так как отец мог быть против их отношений. Иначе как еще расценивать тот факт, что Виктория Чернова сразу после гибели отца перебралась жить в дом Кравцова?» – прочитала блондинка, откинулась на спинку кресла и захлопнула ноутбук. – Сволочи! – она обернулась ко мне. – Это же бред! Они не только возраст твой занизили, да еще и намекнули на то, что ты шлюха! Напиши на них заявление в полицию! Сколько все это можно терпеть? Даже двух недель не прошло, а у них каждый день новая версия! Сколько можно мусолить эту новость?!

Я пожала плечами, продолжая сидеть на кровати и прижимать к себе большого плюшевого медведя.

– Я не знаю, Свет. Я уже так от всего устала, что даже сил реагировать на это совсем не осталось. Борис уже и так запретил приносить газеты, потому что, судя по всему, смерть моего папы – это сенсация и больше новостей других нет! Хотелось бы верить, что все это страшный сон и все скоро закончится!

Блондинка резко поднялась с насиженного места, подошла и села рядом.

– Все кончится, слышишь? Нужно просто переждать это безумие. У журналистов, вероятно, началась весна, перевозбуждение и все такое, – попыталась пошутить она. – Ну, а когда ты думаешь вернуться в универ?

Я поморщилась и опустила глаза.

– Никогда, наверное. Я понимаю, что так быстрее приду в себя, но я так не хочу быть в центре внимания!.. Перед смертью не надышишься, вроде бы так говорят. Если не передумаю, то приду в понедельник.

– Брось, все будет хорошо! Я никому не дам тебя в обиду! Пусть только попробуют!

Я тихо засмеялась.

– Спасибо тебе за все, – тихо сказала, взглянув на подругу. – Не знаю, что бы я без тебя делала.

Света улыбнулась мне.

– Я не могла иначе, ты же знаешь! Мы же вместе в детстве на горшках сидели, помнишь? Одиннадцать лет за одной партой! А помнишь, как ты мне завидовала, когда мне подарили собаку?