Когда я отвернулась от окна и посмотрела в зеркало заднего вида, то Борис тоже поднял глаза, и мы встретились с ним взглядами. Это длилось всего мгновение, но этого было достаточно для того чтобы я нервно вздрогнула.

Я наблюдала за тем, как мимо проносились магазины, люди, машины и все были заняты своими делами, никому не было дела до девочки, потерявшей сегодня своего отца.

Когда Борис привез меня домой и буквально под конвоем завел внутрь, где топтались полицейские, я едва не захлебнулась от подступающей к горлу паники. Она душила и сковывала меня, не позволяя сделать спасительный вдох.

Кто-то пытался допросить меня, но Кравцов загородив меня собой, а позже и вовсе выставил посторонних за дверь.

– Послезавтра похороны, – сухо проговорил он, когда я сидела на кухне, а Мария Николаевна стояла рядом и капала мне из флакончика в стакан успокоительное. – От тебя требуется лишь присутствие. С ректором я договорился, на учебу вернешься, когда будешь готова, – мужчина перевел взгляд на домоправительницу. – А вы теперь будете работать на меня, – и, не дождавшись от нас какой-либо реакции, развернулся и пошел прочь из дома.

– Викуша, милая! – женщина посмотрела на побледневшую меня и протянула мне стакан. – Как же Александр Валерьевич мог доверить тебя этому человеку?

Да я и сама неоднократно задавалась этим вопросом, но найти объяснений не могла.

– Не знаю, Мария Николаевна, – тихо проговорила, вертя в руке стакан. – Вы простите, но я хочу побыть одна, – я опрокинула его содержимое себе в рот. А затем поднялась и пошла к себе в комнату.

Чувствовала я себя странно – домоправительница дала какое-то успокоительное средство, после которого я совсем не испытывала эмоций. Мне настолько было на все наплевать, что даже если бы меня сейчас пришли убивать, то я подала бы своим убийцам нож. Я была в вакууме, из которого чувства и эмоции не могли вырваться наружу, и от этого я ощущала себя какой-то неживой.

Заперев дверь, я подошла и легла на кровать, стараясь дышать ровно. Может следовало бы немного поспать, но я не хотела, потому что закрывая глаза, я видела грустную улыбку отца. А ведь сегодня утром все было как обычно – завтрак, пожелание хорошего дня, поцелуй в щечку… никто не знал, что день закончится вот так.

Меня будто привалило огромным булыжником, и я не в состоянии была подняться и жить дальше. По крайней мере, сейчас. Боль душила, окутывая с головой и, казалось бы, от нее совсем не было спасения.

Неожиданно в дверь моей комнаты раздался стук, а потом буквально сразу вошла Светка. Девушка подскочила ко мне, обняла и стала нашептывать что-то успокаивающее, а я, вцепившись в ее свитер пальцами, заплакала, мысленно благодаря ее за то, что она не оставила меня один на один со своим горем.

2. Глава 2

Не прошло после похорон папы и трех дней, как все газеты гудели о том, что бизнесмен Чернов, владелец сети ресторанов, погиб в чудовищной автокатастрофе, а его единственная дочь, юная наследница миллионов, стала любовницей Бориса Кравцова, партнера ее отца. Один заголовок так и красовался на первой полосе: «Сиротка Чернова стала любовницей главного холостяка города», а под ним красовалась фотография с кладбища, где я плакала, уткнувшись в грудь мужчины. Другими словами, на смену горю пришла злость на журналистов, на этих бессовестных собак, которые стремились заработать как можно больше денег за счет чужой трагедии. Это было настолько отвратительно, что я со злостью сжигала в камине все принесенные горничной газеты, но в один прекрасный день их не принесли, Кравцов распорядился.