Он сам, – пришелец из иных миров,
И рыжий кот крадется виновато.
Что это было – паутина снов,
Когда душа легка и так крылата.
И жарко Домовому, а коту,
Так зябко, нагулялся в снегопаде,
И птицы, встрепенувшись, весть несут
О холоде, о сумраке. Снег падал,
И засыпал всю землю до утра,
Мир засыпал в такую пору тихо,
И только миг, когда среди зеркал,
Металась осень, но, не слыша крика,
Мы даже не заметили в тот миг,
Как растворилось золото на белом
Ковре снежинок, побелел, поник
Привычный мир, о, что же ты наделал.
До печки кот добрался наконец,
Огонь трещит победно и с азартом…
– Что там случилось? – Это первый снег,
Такой пушистый, и такой внезапный
Не отражался в зеркале
Не отражался в зеркале, не мог
Оставить след в душе моей усталой,
И все же на одной из тех дорог,
Неведомых путей меня оставил.
Сначала изнывала от тоски,
Потом от дикой радости кружилась,
И только крылья, словно две руки,
Бессильная, беспомощно сложила.
И вот тогда в потоке бытия,
В какой-то странной бездне пониманья,
Еще металась рядом тень моя,
Ждала его покоя и вниманья.
Не дождалась, и в том тумане дней,
Пустых и милых и душе и взору,
Опять явился он среди теней,
Не отражаясь в зеркале, с укором
Смотрел куда-то, видел только тьму,
Была расплата так тогда сурова,
И я ушла от этих грез к нему,
Истерзанная, я металась снова.
За миг до страшной гибели могла
Взлететь и кануть где-то в миг печали.
И только там еще колокола
Его пророка в ранний час встречали.
И кто-то хохотал и пил вино,
Тюрьма и море было по колено,
Но он ушел, от ярости хмельной,
И все твердил, что будет неизменно
В моей судьбе являться в грозный час,
Искать ответа, не задав вопроса,
О, как сердца усталые стучат,
Какая блажь пред ним казаться взрослой.
– Свободна, Фауст, свой построив мир,
Ты не отыщешь больше Маргариты,
Не отразился в зеркале, пред ним,
Пасуют все пророки, и забыты
Портрет мужчины, мрак и холод снов,
И тихая печаль моей отрады,
Пусть затерялся где-то средь миров,
Пусть он блуждает в вихре звездопада
Ночь укрывала звездным покрывалом. Гармония
Ночь укрывала звездным покрывалом
Тела влюбленных в этот дивный час,
Потом она ждала и колдовала,
Когда заря зальет сияньем нас.
И было в мире так светло и ярко,
Как эта ночь июльская, мила.
И только сон, то радостный, то жаркий
Он окрылил и души и тела
Летать во сне, какое это благо,
И в той тиши, не узнанной опять,
Готова я отдать тебе часть клада,
Когда русалка будет танцевать.
Ночь – это свет звезды давно погасшей,
Он где-то в тихом доме ждет нас вновь.
И только тот огонь о ночи страстной
Напомнит, и вернется к нам любовь.
Она придет, однажды постучится,
И распахнет все окна и сердца,
А что там, милый? Там душа, как птица,
А птица и легка, и хороша.
И знаю я, что счастье точно будет,
Что нам той дивной ночи не забыть..
И лишь русалки пыл легко разбудят
И будут с нами вместе там кружить..
Ты спрашивал, откуда эта вольность
И эта воля в душах в час зари.
А это ночь, когда нас была двое,
Все колдовала, небо озарив.
Огонь блестел. Сходили чьи-то тени,
И где-то там, у самого лица,
Узнали мы и радость и забвенье,
И стало легче жить нам и дышать.
Тень героя
В полночи сказочной в бликах огня и тумана,
Снова ворвется герой из чужого романа,
Встанет к окну и расскажет внезапно о встрече
С тенью волхва, пусть слова его комкает ветер.
Вечер, свеча и звезда, и поет неустанно
Песню огня мне герой из чужого романа.
Вижу глаза его звезды и сильные руки.
В полночи сказочной мы говорим о разлуке.
Той, за которой и встречи уже не случится,
В облаке странных мелодий теряются лица.
Ангел и демон все шли за тобой неустанно.
В полночи сказочной я вдруг мечтать перестану.