песенки распевают в полночи, в тишине.
Что с ними делать было, молча махнув рукою,
Грозный властитель ветра мечется и молчит.
Ежик и медвежонок за листья теперь спокойны,
Да и у клена нынче вовсе не голый вид…
– Видишь, как все красиво, – твердит в тиши медвежонок,
Осень – такое чудо, хочется только спать.
Славно мы потрудись, ежик твердит спросонок,
Листья им машут с веток, осень в лесу, благодать.
Алая буря в бескрайнем просторе. Морская легенда
Снова алое пламя на фоне бесцветного неба,
Снова музыки бред, и веселая сила огня.
И куда-то в просторы небес, где со мною ты не был,
Эта женщина в красном влечет и кидает меня.
– Страсть порочна? – смеется, – но в чем же она виновата?
И лихой капитан снова видит ту даму во сне.
За грехи и за спесь наступает однажды расплата,
И Летучий Голландец врывается в душу ко мне.
Этих платьев пожар, и страстей негасимое пламя
Никогда не забуду, и будет в тумане одна
Танцевавшая танго кружиться беспечно над нами,
И усталый корабль за нею скользит по волнам.
Кто-то скромно вздыхает, кого-то потопит стихия.
Это буря на море лишь ужас рождает в душе,
Знаю, там, в высоте нас не встретят сегодня чужие,
Только дивная дева опять об ушедших запела.
Пусть на море туман, но она – это алое пламя.
В тишине и тумане вернется внезапно к нему,
– Ты о чем, дорогая? – О бросившем мир капитане.
– Да не стоит, там тьма. – Значит, мне освещать эту тьму.
Кто-то будет молчать, и кому-то не хватит задора,
Не у всех в этом мире огонь полыхает в груди.
Только там, в пустоте, в немоте тех безбрежных просторов
Снова женщина в алом несется во тьме впереди.
И когда в тишине эти песни услышат матросы,
И от страсти хмелея, куда-то они поспешат.
То лихой капитан осторожность и страхи отбросит,
И обнимет ее, но никто не вернется назад.
Леопард
О чем задумался, мой юный леопард?
Тебе приснился берег и пустыня,
А ты в лесу, здесь осень, листопад
И ежик с медвежонком здесь грустили.
Ты здесь чужой, но что же делать нам,
Чужой среди чужих, как это страшно,
И только лист порхает по волнам,
Лесного озера, а где-то там, у башни
Опять царевна Василиса ждет.
Тебя купец привез дитю в подарок,
А ты сбежал, и только дождь идет,
Ты у костра погреешься, пожалуй,
Обсохнешь, снова станет веселей,
И девочки рука тебя ласкает.
Я знаю, очень грустно без зверей,
Но что же делать, раз судьба такая
.
О это одиночество в глуши,
Мой леопард, тебе нужны просторы,
Но ждет она, ты лучше поспеши.
И помирись с ней и привыкнешь скоро.
А в листопаде скрыться так легко,
Остаться в одиночестве так просто,
Но стоит ли, пусть дружба – плен оков,
Она ребенок, ты почти что взрослый.
И вот шагнул, пусть листья зашуршат,
Она тебя увидела и рада,
И ежик веселится, малышам,
Быть одинокими в лесу не надо.
Ты во дворце красивый сильный зверь,
Служанки верещат, тебя завидя,
Ты не один, с царевной ты теперь,
Ее никто вовеки не обидит.
А если будет сниться дивный мир,
И звери поспешат к тебе навстречу,
Ты не грусти, что ты расстался с ним,
Везде есть небо, всюду звезды светят
Снежная роза. Красавица и чудовище
Она цвела упорно до мороза,
Страх потеряв, чего еще бояться?
Прекрасная, изысканная роза
Морозу продолжала улыбаться.
Когда Кащей пронесся над полями,
От древней дикой лютости зверея,
Над белыми, холодными снегами,
Вдруг роза заалела, для Кащея.
Сначала он виденью не поверил,
Умерил пыл, спустился к ней поближе,
И боль, и ярость вдруг в душе Кащея
Обнажена: – Люблю и ненавижу…
Коснулись пальцы скрюченные розы,
Глаза его бесцветные слезились,
И тихо побелела от мороза,
И лепестки от холода скрутились.
– Вот так весь мир, – хрипел Кащей устало, —
Меня завидев, умирал внезапно.