Поезд стучал колёсами, увозя Катерину с детьми в неизвестный таёжный край Забайкалья.

Катя проснулась. Она вспомнила ночное общение с отцом. Улыбнулась. Легко и спокойно было на душе. В хорошем расположении духа, стала тормошить спящего сына. —

– Вставай, соня, сейчас Тётя Тамара чай разносить будет. —

Лёньке повторять про чай два раза не нужно, ему нравилось быть помощником у проводницы их вагона. Минута – и он уже убежал умываться. Вернувшись бодрым и весёлым, с полотенцем через плечо, вдруг спросил. —

– Мам, а ты и правда веришь в то, что мой дед всегда с тобой, всё видит и даже помогает тебе? —

– Я в этом нисколько не сомневалась. И теперь тоже. И помогает он не только мне, а и всем, кто в этом нуждается. Только мы его не видим, а он нас видит. В другом мы измерении, нам пока не понять это всё. Главное – люди не исчезают насовсем после смерти, а переходят в другое измерение, в другой мир, более чистый божественный, более тонкий. Живы они там все, живы! И нам, оставшимся жить на этой земле, легче от этого. А почему ты вдруг спросил про деда? —

– Приснился он мне сегодня, показывал мне разные фокусы, а я смеялся. Он смеялся сам и говорил, что ещё не то мне покажет! – Лёнька, немного задумчиво помолчал, потом закричал радостно —

– Значит, мы тоже никогда не умрём! Вот здорово! Ещё мне дед Илья говорил, что меня там, на БАМе, уже ждут друзья. Верить этому сну или нет? —

– Конечно, верить. Значит так и будет, если тебе об этом дед сказал. Лёнька снова радостно закричал —

– Ура! Все мы вечные! – следом за братом закричала и Танюшка —

– Ура, мы вечные! – вошла проводница —

– Что за шум, а драки нет? Проснулись? У меня уже чай готов. Ждала, ждала своего помощника, да не дождалась. Я тебе, Леонид прогул сегодня запишу. Все три дня помогал мне, вселял надежду, что так и будешь мне помощником до самого Улан – Удэ, а теперь не справляюсь без тебя. Скоро станция Зима, а там и Байкал недалеко, пейте чай и смотрите в окно, Катя. —

Весёлая проводница пошла дальше оповещать всех своих пассажиров о том, что чай готов. Лёнька мигом исчез вслед за Тамарой готовить стаканы для чая.

Насладившись вкусным ароматным дорожным, ни с чем несравнимым чаем, Катерина наслаждалась музыкой колёс на стыке рельс. Необъяснимое чувство возникало при таком ритме звука. Хотелось слушать эту музыку бесконечно. Она звала в неизведанные дали, манила туда, за горизонт, где всё новое, другое и хотелось поскорее это увидеть, потрогать своими руками и, может быть, на новом месте стать нужной. Она, находясь в расположении духа, даже разрешила детям походить по коридору вагона. Оставшись одна в купе, прильнула к вагонному окну, стала любоваться на зимние пейзажи за окном. Какие широты у нас в стране! Как можно не влюбиться в Россию с её берёзками, елями и рябинами!

– Зима! Станция Зима! – От этого Лёнькиного крика, Катерина вздрогнула. Её сын, влетел в купе как стрела, держа за руку свою сестрёнку. Танюшку, повторяющая все слова брата, радостно тоже кричала – Зима! Зима! —

– Лёнь, ты чего кричишь, как резаный! Так нельзя, ты же не на улице, а в поезде, где сейчас может быть кто – то отдыхает! – Катерина с укоризной посмотрела на сына, потом выглянула в окно. Да действительно, прямо напротив их вагона красовалось название станции «Зима». Она оглянулась – её Лёньки уже и след простыл.

На этой станции, с романтическим названием, Лёнька, следом за проводницей вышел из вагона. Читая вывеску на станции, проговорил —

– Тётя Тамара, наверное, эту вывеску меняют по временам года. Это здорово! – летом вывешивают «Лето», весной «Весна», осенью «Осень». Сейчас вот «Зима». – Тётя Тамара засмеялась —