«Правда?» – усмехнулась Вейн, ее фасад имперского благопристойного поведения треснул, обнажив необузданные амбиции и гнев, что скрывался за ними. «Правда в том, что я говорю, Священник-следователь. Я – закон в этом Улье. Торн мертв. Назначение нового губернатора – моя обязанность, которая обеспечит легкий переход для граждан этого Мегаполиса и поддержит порядок в этом мире». Она наклонилась вперед, ее глаза сузились, ее голос упал почти до шепота. Аларик заметил, как Вейн , даже ни разу не упомянул Императора в своих обсуждениях до сих пор. Могло ли это быть намеренным, еще одним признаком ее растущей коррупции и нелояльности, задавался вопросом Аларик? Она продолжила: «Я бы посоветовала вам не вмешиваться в дела, которые вас не касаются, Священник-следователь. Некоторые двери лучше оставить закрытыми. Некоторые секреты лучше оставить похороненными".

"Все вопросы касаются меня", – заявил Аларик, положив руку на рукоять своего силового меча, тонкое, но несомненное напоминание о силе в его распоряжении, силе, которую он мог призвать, чтобы увидеть, как воля Императора будет исполнена, здесь, на Кузняграде или где-либо еще в огромном Империи Человека. Он не мог, не мог не исполнить свой долг. "Особенно те, которые связаны с убийством, интригами, ересью и коррупцией", – добавил он многозначительно, устремив на нее взгляд. Он позволил этим двум последним словам повиснуть в воздухе между ними, напоминанием о том, почему он действительно здесь, и что он в конечном итоге раскроет, независимо от того, кто или что встанет у него на пути. Аларик искоренит всех тех в этом Улье, кто отвернулся от света Императора.

Невысказанная угроза тяжело висела в воздухе, молчаливая битва воль между двумя могущественными личностями, каждая из которых была полна решимости увидеть достижение своих собственных целей, каждая была готова пойти на все, чтобы защитить свои интересы, чего бы они ни стоили. быть, даже если, как в случае Вейн, это могло привести к открытому конфликту с Священником-следователем. Это была опасная игра, которую они играли, Аларик знал, но он был готов довести ее до конца. В конце концов, он сталкивался и с гораздо худшим.

Однако именно Каст увидел взаимодействие таким, каким оно было на самом деле: проблеск в сердце коррупции Вейн. Он наблюдал за ней годами, был свидетелем ее восхождения по карьерной лестнице в СПО, наблюдал ее безжалостные амбиции и готовность нарушать правила, выходить за рамки закона, все во имя поддержания порядка. В прошлом он даже восхищался ею за это, за ее способность добиваться результатов в городе, где бюрократия и волокита часто душили прогресс и останавливали любые действия. Однако теперь он увидел в ее глазах что-то еще: проблеск страха, намек на отчаяние. Это был взгляд загнанного в угол животного, готового наброситься на все, что ему угрожало, готового сделать что угодно, даже если это означало напасть на тех, кто должен был стать ее союзниками.

«Она что-то скрывает, Священник-следователь», – заявил позже Каст, когда они вспоминали события дня в спартанских казармах Отпрысков Императора, собственных отборных солдат Аларика, преданных Императору превыше всего. Это были люди, которые умрут за свое дело, как они показывали снова и снова в бесчисленных сражениях по всей галактике, сталкиваясь с некоторыми из самых опасных угроз, которые только можно себе представить. Их покои были функциональными и строгими, отражая их статус элитных воинов. В них не было никаких украшений или роскоши, которые можно было увидеть во многих частях Шпиля, что было еще одним доказательством их статуса в Империи как элитных солдат и их преданности Императору, а также еще одним напоминанием Аларику о силе, которая была в его распоряжении, если бы она ему понадобилась. Стены были голыми, за исключением нескольких имперских знаков отличия и небольшого святилища, посвященного Богу-Императору. Мебель была простой и утилитарной: жесткие койки, металлические сундуки и общий стол, за которым Отпрыски часто собирались, чтобы поесть, поговорить и составить план. Именно здесь Аларик часто чувствовал себя наиболее непринужденно, окруженный теми, кого он знал как неподкупных, чья преданность Империи была абсолютной и неоспоримой. Именно из этих бараков и с помощью Отпрысков Императора Аларик чувствовал себя наиболее способным спланировать свой следующий шаг и проложить курс, чтобы искоренить скрытое зло в этом Улье. В конце концов, это была их задача – бороться с такими угрозами. Это было просто другое поле битвы.