Хорхе покачал головой, его рука сжала рукоять ножа, висящего на поясе.

– Я не хочу знать, что это. Я хочу, чтобы они ушли. Они забрали мой океан, мою жизнь. А ты играешь с их игрушками.

– Это не игрушки, – возразила Лина, её голос стал твёрже. – Это ответы. Если мы поймём их, мы сможем остановить их.

Хорхе открыл рот, чтобы возразить, но его слова утонули в резком усилении гула. Лодка качнулась, как будто что-то огромное прошло под ней, подняв волну, которая чуть не опрокинула их. Лина схватилась за борт, а Хорхе выругался по-испански, вглядываясь в темноту. Вдалеке, на горизонте, багровая тень начала расти – корабль ксавирров поднимался из ночи, его угловатый корпус чернел на фоне неба, а сотни трубок, светящихся бледно-зелёным, уже опускались к воде, начиная свой жуткий танец.

– Они вернулись, – прошептал Хорхе, его голос сорвался на хрип. – Нужно уходить. Сейчас же.

Лина сжала контейнер с обломком, её сердце колотилось в груди. Она знала, что должна бежать – разум кричал об опасности, о том, что они с Хорхе ничто против этих существ. Но её любопытство, её одержимость, тянули её остаться, посмотреть, прикоснуться к этой тайне ещё ближе. Она посмотрела на Хорхе, на его перекошенное лицо, и кивнула.

– Заводи мотор, – сказала она тихо. – Но я ещё не закончила с ними.

Хорхе повернул ключ, мотор взревел, и лодка рванула назад, к берегу, унося их от корабля, чьи трубки уже пели свою песню, а вода отвечала, поднимаясь к небу. Лина держала контейнер, чувствуя, как обломок внутри вибрирует, как будто зовёт своих хозяев. Она знала: это только начало. Ответы были близко, и она не остановится, пока не найдёт их все.

Лодка "Луз де ла Луна" мчалась к берегу Сан-Педро, её мотор ревел, заглушая гул ксавиррского корабля, который остался позади, поднимаясь над океаном, как багровая тень смерти. Лина Сантос сидела на носу, сжимая пластиковый контейнер с обломком, её пальцы побелели от напряжения, а синие волосы прилипли к лицу от солёного ветра и пота. Хорхе Мендес, сгорбившись у штурвала, бросал нервные взгляды через плечо, его обветренные руки дрожали, но держали курс. Гул всё ещё отдавался в их костях, глубокий и настойчивый, а вода за кормой светилась слабым голубым светом, как будто прощаясь с ними – или предупреждая.

Когда пирс показался впереди, Хорхе сбросил скорость, и лодка мягко ткнулась в деревянные сваи. Лина спрыгнула на берег, её ноги подкосились от усталости, но она тут же выпрямилась, стряхивая слабость. Хорхе заглушил мотор и последовал за ней, его лицо было серым, как пепел, глаза – красными от бессонницы и страха.

– Мы живы, – выдохнул он, вытирая лоб рукавом. – Но я больше туда не поплыву. Хватит с меня этих дьяволов.

Лина кивнула, но её мысли были далеко – с обломком, который лежал в контейнере, тёплый и живой, как сердце какого-то неведомого существа. Она посмотрела на Хорхе, пытаясь смягчить тон:

– Спасибо, что показал мне. Я понимаю, как это тяжело. Но этот обломок… он может рассказать, что они задумали. Мне нужно его изучить.

Хорхе фыркнул, его голос был хриплым от злости:

– Изучить? Ты видела их корабль! Они забрали воду, оставили этот… этот кошмар! А ты хочешь играть с их игрушками? Они не люди, Лина. Они даже не звери. Они… что-то другое.

– Именно поэтому я должна понять, – ответила она, её глаза вспыхнули золотыми искрами. – Если мы не узнаем, зачем они здесь, мы не сможем их остановить.

Хорхе покачал головой, но не стал спорить. Он махнул рукой в сторону своей хижины, стоявшей в двадцати метрах от пирса.

– Делай что хочешь. У меня есть стол и свет. Но если они придут за нами из-за этой штуки, я тебя не спасу.