Разобрав вещи, мы быстро обсудили, чем займёмся дальше. Снимать интервью – главная цель, и поэтому времени медлить не было. Хотелось выжать из поездки максимум, но одновременно что-то подсказывало, что в этом месте нам лучше не задерживаться. Сама атмосфера давила, а странная встреча с безумным постояльцем, оставила неприятный осадок.

– Давай, быстрее собирайся, – подгонял я Артёма, – не будем тратить световой день впустую. Сначала найдём нескольких местных, расспросим о жизни, а потом осмотрим сам город.

Он взял камеру и проверил: аккумуляторы заряжены, карта памяти пуста. Перед выходом я еще раз взглянул на иконку над дверью. Её простота и ветхость скрывали что-то тревожное, словно немой укор: «Помни – ты здесь чужой, и этот символ – не просто украшение»

Оказавшись внизу, мы прошли мимо холла, где старик все также спал под негромкое телевизионное бормотание, и вышли из гостиницы. Город уже казался менее враждебным, хотя мрачные и ветхие здания по-прежнему возвышались, как немые свидетели давно ушедших времён.

Нашей первой задачей стал опрос случайных людей на улице. Нужно было собрать общую картину жизни в Заре, поэтому мы заготовили список стандартных вопросов: возраст, стаж жизни в городе, цены на продукты и услуги, доступность медицины и образования, качество жизни, особенности местной природы и культуры коренных народов.

Спустя пару сотен метров на пути повстречался первый прохожий – пожилой мужчина. Одетый в черную куртку, массивные ботинки и шапку ушанку, он, сгорбился, как вопросительный знак словно неся на плечах груз лет. В руке он держал пакет из магазина, направляясь в сторону безликой панельки.

Догнав мужчину, я передал камеру Артёму, взял микрофон дрожащими от холода руками и, глубоко вздохнув, подошел.

– Извините за беспокойство, не уделите ли нам пару минут? – громко и внятно произнес я.

Мужчина медленно повернулся и с любопытством осмотрел меня с головы до ног. По его взгляду я понял – новый человек здесь редкость. Молчание означало согласие выслушать

– Добрый день. Я – Павел, а это – Артём, мой оператор. Мы студенты-кинематографисты, приехали в Зарю-10, чтобы снять фильм для диплома. Не согласитесь ли ответить на несколько вопросов?

Мужчина прищурился, слегка кивнул, будто обдумывая что-то, затем неторопливо поднял руку, поправляя ушанку.

– Здорово, Паша, Артём, – ответил он низким, хриплым голосом, в котором чувствовались усталость и следы прожитых лет. – Валяйте.

Я решил начать с формальностей:

– Представьтесь, пожалуйста. И скажите, сколько вам лет.

– Александр. Год рождения – тысяча девятьсот шестидесятый… – он замолчал, считая в уме. – Да, шестьдесят четыре года.

– Сколько лет вы прожили в этом городе? И каково это – жить здесь?

Мужчина немного помедлил, словно перебирал воспоминания, а потом сказал:

– Всю жизнь здесь, сорок два года уже точно. Ну а жить… – он задумчиво посмотрел куда-то вдаль, в сторону старых пятиэтажек. – Скажем так, кто привык – тому ничего, а кто нет – свихнётся. Много разрухи, перспективы туманные, а на проблемы людей никто не смотрит. На Чукотке тут свои правила. Магазин один, цены, конечно, кусаются. Если что-то серьёзное и срочно нужно в больницу, то в другой город. Детские сады – роскошь недоступная, детей почти не видно.

Я кивнул, внимательно слушая, пока Артём стоял с камерой, тщательно фиксируя выражение лица собеседника и каждый его жест.

– Кем вы работаете?

Услышав этот вопрос, Александр слегка улыбнулся – впервые за весь разговор.

– Ну, я уже свое отработал, сейчас на пенсии, благо на жизнь в старости успел скопить. А работал я, ребята, авиационным инженером, занимался ремонтом и обслуживанием вертолетов. Бывали еще разного рода халтурки, я и на охоту ходил, и вещи таскал. В целом жизнь была интересной, насыщенной.