– Геодезисты еще не добрались до этих мест. Это – глазомерная съемка, фактически абрис. – он ткнул в лист. – Вот пересечение зимника с рекой Аллах-Юнь. Вам нужно пройти по реке вверх по течению и произвести разведку по руслу. Идем небольшой разведочной партией. Потому что далеко, там мы еще не проводили никаких работ. По результатам будут приниматься дальнейшие решения по этому району. Вам все понятно? – Николай поднял свой колючий взгляд на нас.
Андрей будто очнулся (а может просто проснулся после вчерашнего) и спросил:
– А я-то тут при чем?
– А при том, что будешь в маршрутной паре с Сергеем. Вы же уже познакомились? Тем более, что все уже определились со своими парами. Сейчас остались последние приготовления – через неделю-полторы экспедиция должна выдвинуться. Зимник вот-вот поплывет. Короче: предлагаю вам такой вариант – до объекта Сергей слушается Андрея, на поиске наоборот! Согласны? – Мы покивали головами – что нам оставалось? Его тон в любом случае не предполагал возражений.
– Тогда вперед, не теряйте времени! – воскликнул Николай, махнув рукой на дверь, и мы, подхватив верхнюю одежду, выскочили из кабинета.
Следующие 2 недели мы посвятили организации сбора продуктов, объезжали окрестные колхозы, где договаривались с председателями о лошадях и каюрах, починяли палатки, спальники, топоры и прочей, не самой интересной, но необходимой суете. Параллельно я оформился как инженер-геолог треста Якутзолото.
Как только я обжился, страшный сон снова вернулся ко мне – удивительно, но в дороге – пока я добирался на поезде и потом, зимником до Незаметного, спал я хоть и мало и неудобно, но крепко и без сновидений. А в комфорте он снова начал мучать меня, хоть и нечасто – раз в пару неделю.
Глава 9
Москва, 1990е
Я к этому моменту вовсю готовился к поступлению (в Московский Университет, разумеется) все свободное время у меня занимали подготовка к экзаменам, дополнительные занятия, домашние задания и прочие хлопоты последнего класса школы. Кроме того, на подготовительных в универе у меня появился приятель, Костя, который хорошо шарил в персональных компьютерах – в тогдашнем совке диковеннейшая невидаль.
Его отец был большим ученым и его пригласили преподавать в один из американских университетов, куда он и переехал на 2 года вместе с семьей. Соответственно, Костик последние 2 класса школы заканчивал в Америке, и кроме своей любви к компьютерам привез из штатов вполне приличный разговорный английский, что было в диковинку не только нам, но и преподам английского в университете в дальнейшем.
Все свободное время мы проводили в поиске и установке новых деталей на комп, тестировании разного софта и совместимости железа разных производителей. То, что сейчас кажется совершенно обыденным, тогда казалось чем-то фантастическим. Взять хотя бы простейшие текстовые редакторы – до этого момента печатать можно было только на машинке, предварительно несколько раз выверив текст в рукописи. То, что текст можно много раз править в напечатанном виде, потом просто распечатать на принтере, причем неоднократно, настолько облегчало жизнь, что в это не верилось.
А уж когда мы научились на бейсике писать простейшие программы – казалось, что мы повелители железа и софта! Типа мы члены секретного общества и несем какие-то тайные знания, мы могли часами украдкой курить на чердаке и обсуждать компьютеры на никому непонятном языке.
Тогда еще не было ни Горбушки, ни магазинов электроники – детали продавались в квартирах на разных концах города, и мы, словно странники с секретными записочками ехали в Строгино за «памятью», а в Люблино за «виндом». Все детали продавались исключительно по знакомству, то есть нужно было позвонить и сказать что-то вроде: