Перед нами мягко опустились воины в синем. Я уже видела их — они люди Мо Сана.

— Прячьтесь! — приказал один из них.

К счастью, Гу Джи начала приходить в себя: уже смогла подняться и медленно (ну хоть так) пошла вперёд, а я ей помогала.

Честно не думала, что моя нервная система такая крепкая. Помню, в жизни меня в депрессию мог вогнать любой плохой отзыв на книгу — настолько я всё пропускала через себя: ревела, грозилась перестать писать, рвала тексты, а сейчас нахожусь в эпицентре поле боя, мужественно держусь, да ещё помогаю наложнице отца! Какая я молодец!

Мы спрятались под навесом. Гу Джи окончательно ушла в себя, я её не тревожила, решила оглядеться и… потеряла дар речи — дворец полыхал огнём. Холодные капли начали неприятно бить по коже — пошел дождь. Потребовалась минута, чтобы он разошёлся и с неба полил настоящий ливень! Мерзкий, холодный, противный…

Всюду лежат пораженные воины. Где-то вдалеке «танцуют» в бою Тени демона…

А ещё дальше я смогла разглядеть его… Ли Шена. Сердце тотчас подскочило и забилось где-то на уровне горла, даже дышать стало тяжелее.

Я поняла, что обречена на погибель, когда при одном взгляде на демона я почувствовала не страх, а восхищение. Может во мне говорит девочка, которая в книгах и в фильмах светлому главному герою всегда предпочтет злодея?

Ли Шен — тот самый герой с чертовски привлекательной внешностью, сложным характером, могущественной силой, которого читатели должны ненавидеть — он ведь злодей! — а автор непременно обязан заставить его в конце поплатиться, но происходит всё в точности наоборот: злодей всем… нравится. Тьма вообще привлекает таинственностью, как и порок, которого в Ли Шене… море.

— Ты куда? — схватила меня за руку Гу Джи.

Надо же, а я даже не заметила, как встала и направилась к владыке демонов. Всё произошло невольно.

— Не знаю, — отозвалась неуверенно я, возвращаясь на место.

В следующей миг навес над нами сорвали. Мы вскрикнули, поднимая глаза и видя… Тень.

— Вас-то я ищу, — жутко сообщил он.

Меня затрясло как осиновый лист. Гу Джи залилась слезами, уткнувшись мне лбом в плечо. Тень грубо схватил меня чуть выше запястья, резко дернул, заставляя подняться. Так же поступил с Гу Джи. Наложница вырывалась, падала на землю, но один демонический блеск глаз — и она притихла, боясь за свою жизнь.

Мужчина поволок нас за собой в центральную часть дворца. Кажется, единственную более или менее уцелевшую часть… Дворец потонул в хаосе: всюду алые пятна, как маков цвет; в воздухе витает боль и отчаяние; слуг связывают воины врага, приказывают им не дергаться и молчать, те слезно смотрят на нас, ищут во мне, как в дочери главы, надежду на спасение; мне жаль, потому что не могу помочь… Сейчас я, как и они, пленница людей Ли Шена.

Дверь тронного зала.

Тень открыл их с ноги.

Я окаменела, видя отца Янлин, связанного, сидящего на полу у трона с остальной знатью. Несколько воинов Мо Сана без сознания привязаны к колонне. Только воины Ли Шена и Тени спокойно ошивались вокруг, грубо утихомиривая пытающихся сбежать.

Меня и Гу Джи кинули (причем в прямом смысле!) к отцу. Я больно ударилась, поморщилась, потом вздохнула и попыталась сесть поудобнее. Не успела… Тень развернул быстрее, чтобы колючей веревкой связать мне руки.

— Господин, что же будет… — плачущим голосом спросила Гу Джи и положила голову на плечо отца.

Ян Ксинг не ответил, зажмурился, видимо, чтобы сдержать слёзы. У меня пошли мурашки от этой картины: даже когда смерть ходит рядом, ощущается их любовь, сожаление о так мало проведенном времени вместе. Жаль Янлин не заметила их чувств раньше. Ведь Гу Джи не плохая, её чувства настоящие, да и отец проникся к наложнице самой светлой любовью. Гу Джи не заменила бы мать, но — я уверена! — стала бы прекрасной подругой.