– Родин, подойдите сюда, – позвал меня Ждунов.

Генерал представил меня командованию и попросил рассказать о сегодняшнем налёте американцев. Секретов тут не было, ведь мы выполняли задачу в их интересах.

Рассказал я изначально о том, как атаковали американцы, с каких направлений и приблизительно на каких высотах. Обозначил я и проблему взаимодействия с эшелонированной системой ПВО. Но это всё не интересовало ливийских офицеров.

– Да, да. ПВО мы обсудим потом. Сколько было сбито американцев?

– Я не могу назвать точное число.

– Хотя бы примерное. Где именно сбили, и кто это сделал из наших лётчиков.

Странные ребята! Ночью же не видно.

В общем, их интересуют только потери американцев, а вот недостатки в организации ПВО даже не обсуждают.

Ливийцы будто уверовали в свою победу. Можно было понять, что они сейчас составляют доклад Каддафи о произошедшем налёте. Ждунов стоял и расстроено качал головой.

– Что декларируют? – спросил я у генерала.

– По их данным можно сказать, что они уничтожили всю авиацию 6го флота. И даже корабли обстреляли.

– Пропаганда, – ответил я.

– Не-а. Другое неодушевлённое существительное на букву «П». Запомни, Родин, не так страшны последствия ошибок, как последствия вранья.

Хорошая фраза. Стоит занести в свой фонд цитат.

В зал боевого управления вошёл Бурченко. Он не был удивлён, увидев меня здесь. Даже подошёл и поздоровался.

– Хорошо спалось? – спросил Андрей Викторович.

– Не помню. Спал же, – ответил я.

– Любите вы дерзить. Ночной выпад вам не сойдёт с рук.

– Угрожаете?

– Ни в коем случае. Есть новая задача для вас. Вертолёт нас ждёт. Все инструкции получите уже на корабле.

Опять? Надоели уже эти игры со стороны комитетчика.

– Андрей Викторович, вы нас не путаете с частной военной компанией? Какая ещё задача может быть в районе, где шли боевые действия несколько часов назад?

Бурченко фыркнул и хлопнул себя по лбу.

– Это невоенная задача. К нам гости собираются на корабль. Будете показывать пилотаж.

– И что за гости?

Задерживаться на берегу мы не собирались. Перед вылетом, Ждунов нам объяснил, что после удара по Ливии нескольким кораблям 5й оперативной эскадры было предписано войти в залив Сидра. Тем самым обозначалось наше присутствие на самом переднем крае обороны Ливии.

Сев в вертолёты и синхронно взлетев со стоянки в аэропорту Триполи, мы взяли курс в сторону залива. Авианесущий крейсер «Леонид Брежнев» должен был находиться сейчас в так называемой «точке 3» у берегов Туниса.

В грузовой кабине Ка-27 было шумно. Трясло не сильно, но вертолёт постоянно смещался то влево, то вправо. Восходящие потоки не давали морскому винтокрылому спокойно держать высоту.

Обратный маршрут на корабль проходил в напряжённой обстановке. Бурченко молчал, читая местную газету. На первой полосе, естественно, фото Каддафи.

Белоснежная улыбка, сдвинутая набок чёрная пилотка с гербом Ливии, а вокруг дети. Такой портрет лидера страны рисовали местные СМИ. Много чего плохого говорили про Муаммара Каддафи или, как его прозвали наши специалисты в Ливии, «Мухомор». Лично с ним не общался, поэтому выводов сделать не могу.

– Засмотрелись? – нарушил молчание Бурченко, указывая на фото ливийского лидера.

– Он не так плох, как о нём думают, верно? – спросил я.

– Трудно сказать. Нам с ним ещё работать. Для своей страны он делает всё. Страна была отсталой, а сейчас имеет едва ли не самую большую армию в Африке. А денежное состояние? Зарплата рядового в армии Ливии 230 динаров, а наш полковник в этой же стране получает 70.

– Я сомневаюсь, что за нашего специалиста Ливия ничего не платит Советскому Союзу.