Взоры и мечи хозяев и гостей ярко блеснули – начался кровавый бой.

Бургундов теснят; храбро защищаясь, они отступают к гриднице, где идет свалка между воинами. Гримгильда предусмотрительна: гридница вспыхнула, горит. От жару и жажды изнемогают бургунды. «Пей кровь!» – кричит Хаген. И эпические бургунды, в самом деле, по надлежащем однако же испытании действительно ли кровь утоляет жажду, прохлаждает и подкрепляет силы, принялись пить кровь. После этой попойки, во время которой гунны, вероятно, также утоляли жажду кумысом, битва возгорелась. Драматическое сражение между витязями Аттилы и Нибелунгами тянется в продолжении 2000 стихов. Все сражающиеся по очереди перебили друг друга. В заключение Феодорик Бернский сражается с Хагеном, ранит его; но не желая умертвить, связывает и передает Гримгильде; потом сражается с самим Гунтером королем Бургундским, ранит его, и передает Гримгильде, в уверенности, что она пощадит и помилует братьев. Но Гримгильда злобно и торжественно говорит Хагену: «Хочешь жить, так скажи, где затаены вами сокровища Сигфрида?»

– Сказал бы, – отвечает Хаген, – да я дал клятву, до тех пор не говорить никому, где лежит клад, покуда жив хоть один из моих владык.

– О, так мы сейчас же кончим дело, – прошипела Гримгильда, и чрез несколько мгновений она держала уже перед глазами Хагена отрубленную голову старшаго брата своего Гунтера, за волоса.

Хаген содрогнулся.

– Нет уже в живых благороднаго короля Гунтера! – вскричал он, – нет юнаго Гизельгера, нет и Гернота; но жив еще владыко мой Бог, и дело твое не кончено, злодейка!

– Так подай же мне хоть меч моего Сигфрида! – исступленно проговорила Гримгильда, и быстро выхватила она меч из ножен, взмахнула – и голова Хагена отпала от плечь.

В это время вошел Аттила.

– От рук женщины гибнет герой! – воскликнул он с ужасом.

– Я за него мститель! – сказал старый Гадобрат (Hadhubrath), поражая в свою очередь Гримгильду.

Таким образом, по Nibelungenlied, Аттила после женитьбы на второй жене остался жив и здоров; причиной гибели Нибелунгов не он, а мщение Гримгильды за смерть Сигфрида. Все это совершенно сходно с Niflunga Saga и датскими древними песнями, и вообще с народными сказаниями местностей соседних с событием; но скальды скандинавские поют, как увидим, иначе, и наводят на себя подозрение.

В поэме «Valtarius Aquifanus» бургундская королевна, уже не Гримгильда и не Гудруна, а Ильдегонда (Hildegonda). Это имя вполне напоминает историческую Ildico[68] Иорнанда. Но, по народным сказаниям (Vilk. Saga), Валтер и Ильдегонда составляют совершенно отдельную повесть. Валтер заложник, племянник Эрменрика короля Опольскаго[69], и сродни Тодорику Бернскому (Bern); а Ильдегонда дочь Илии, ярла Грикии (Grikaland) и племянница Остроя (Osantrix?) короля вильцев и большей части Руси, (т. е. Великорусии). В поэме же Валтарий заложник из Аквитании, которою в то время владели визиготы; а Ильдегонда дочь Эррика (Herric) Бургундскаго.

Событие совершается после победы на полях Каталаунских в Галлии, откуда Аттила привозит и Ильдегонду, и Валтария, и Франка Хагена, происходящего по прямой линии от Франка, сына Гектора Троянскаго[70]. Аттила сам занимается воспитанием юношей, учит их молодечеству, стрельбе из лука, и в то же время заботится просветить их науками и эллинской мудростью.

Но Хаген, не возлюбя наук, уходит на свою родину. У Валтария также в голове не науки, а прекрасная Ильдегонда; и он замышляет также бежать на родину, но не один, а вместе с Ильдегондой. Чтоб исполнить это, он просит сочинителя поэмы устроить во дворце Атиллы столованье, по образцу описаннаго Приском Ритором, и ни дать ни взять, как искони вплоть до XVIII века водилось на Великой Руси: «Почестный пир на многи князи, бояра, на русские могучие богатыри и гости богатые». Это было самое удобное время для исполнения замысла; потому что покуда, по обычаю, длилось столованье, пилось здравие, пелась слава, предвкушалось блаженство упоения, и в заключение обходила кругом похмельная братина, можно было и бежать в Аквитанию и воротиться назад, особенно на коне, который давал «ускоки во сто верст». Как сказано, так и сделано. Столовая палата убрана цветными паволоками, царское место золотой парчей аксамиченой, Аттила садится за браный белодубовый стол, по обе стороны два великих боярина, прочие гости, по ряду, занимают столы по сторонам. На столах стланы скатерти червленые шитые золотом, уставлены яствами и закусками; кравчие и чашники разносят медвяное питье. Царская чаша ходит кругом. Гощенье, по обычаю, тянется до ночи, и хозяин, и гости, по обычаю, сами на бок, голову на сторону, а кто и целиком под стол. Между тем Ильдегонда добывает для Валтария из царской оружницы ерихонскую шапку, кольчуги с зерцалом, и вообще броню, оружие и конскую збрую; а для себя из царской казны две крошни драгоценных камней и жемчугу. Снарядившись, Валтарий идет в царскую конюшню. В конюшне был конь, котораго на латыни звали Leonem