– Ехор Иваныч, прости… Атаману не ховори, родимый! Не буду николи. Вот те Христос, если я кохда… Родимый! – взмолился Лысый, догоняя есаула
– Ладно, ладно… деревянная голова… Подбери ружье и за мной в Яр. Нечего тебе, дураку, тут сидеть.
– Прости, родной. Атаману-то…
– Ладно. Скажи спасибо, шалый черт, – обернулся есаул, – что я тебя сам вот здесь сейчас не ухлопал.
И Орлик, достав из-за пояса пистолет, наставил его в лицо Лысого.
– И теперь вот еще руки чешутся… так бы вот и положил на месте.
Лысый опять упал на колени.
– Ну, поднимайсь, ружье бери. Да за мной.
Орлик подошел к коням и, отвязав обоих, сел на своего. Лысый побежал за ружьем в кусты.
Есаул, сидя на коне, поглядывал на то место, где в него выпалил Лысый, и ухмылялся добродушно.
– Ишь ведь дурак! – ворчал он, ухмыляясь. – Спасибо мужлан, мужик. Отродясь ружья не видал, а то бы ведь насквозь прохватил. Так бы и положил! И черт его знает еще, как его, дурака, угораздило маху дать на трех-то саженях расстояния. Вот бы атамана-то одолжил, кабы меня убил. Ах, дурафья…
Лысый прибежал с ружьем и опять взмолился есаулу.
– Ладно! Иди уж…
Орлик двинулся, а мужик, с трудом поспевая, зашагал за ним.
– Ах ты Хосподи! – шептал он. – Вот тебе и наразбойничал! Своего есаула! Ах, Хосподи. Видно, и в душегубстве-то сноровка да охлядка нужна.
– Давно не ел, чертово рыло? – спросил его Орлик после верст четырех пути.
– С утра, Ехор Иваныч…
– На вот, дурафья… грызи.
И есаул, усмехаясь, достал из-за пазухи и бросил на дорогу ломоть хлеба. Лысый поднял и начал уплетать на ходу.
Глава 13
Рано утром Орлик въехал в Устин Яр, и весть о возвращении есаула из города живо облетела все хаты… Туча молодцов повалила к его дому поклониться и поглядеть на него. Даже лютый Малина пришел «почтенье отдать». Орлик привез добрую весть, что беляна с товаром пройдет мимо них вскорости.