– Моя… моя управляющая.

– Вот так, просто пришла и сказала?!

– Нет… Все произошло… произошло… – Ева горько заплакала, закрыв лицо руками.

Чтобы избежать истерики, Ариадна Львовна усадила Еву в свое любимое кресло под китайским красным фонарем-амулетом, который так и остался висеть после Нового года. Где-то в глубине души Ариадна Львовна надеялась на то, что, пока она бегает за валерьянкой, амулет немного «поработает» – отгонит от соседки неудачу и принесет радость. Ариадна Львовна напоила Еву валерьянкой и зажгла ароматическую свечу, но главное – больше не стала докучать ей своими расспросами, видя, как самые простые слова вызывают у нее потоки слез.

А произошло вот что…

Ресторан пригласил на детский праздник актеров из детского театра. Волк, в которого переоделся один из актеров, показался Еве очень страшным. Увидев его, малыши могли испугаться. Своими мыслями она поделилась с управляющей, на что та ужасно разозлилась, сказав, что все уже оплачено.

Когда же волк появился перед публикой, самые маленькие дети расплакались. Некоторым родителям пришлось даже покинуть ресторан.

После неудачно проведенного мероприятия, управляющая согнала злость на Еве, сказав, что это она сглазила малышей.

Ева, всей душой любящая детей, не смогла вынести такой несправедливости. Разрыдавшись, она убежала домой.

На следующий день Ева уволилась, совершенно не подумав на какие деньги ей придется жить.

***

Хотя Ева годилась Ариадне Львовне в дочери, тем не менее, они стали подругами. Просто-напросто их сблизили жизненные передряги.

Муж Евы почти не бывал дома. Он забегал только покупаться, сменить белье, подзарядить мобильные телефоны – их у него пять штук – и на минуточку заглянуть в электронную почту. Когда же она пыталась сказать супругу, что скучает по нему, а дети называют дедушку папой, он всячески ее оскорблял. Ева молчала и тихо плакала, попивая валокордин. Потом все начиналось снова.

А в том, что у Яшеньки круглосуточная работа, Ариадна Львовна вскоре стала сомневаться, благодаря наблюдательности одной знакомой, живущей в соседнем доме. Оказывается, его старая иномарка с завидной регулярностью, рано утром и поздно вечером, появлялась возле одного из подъездов этого дома.

Ариадна Львовна хотела об этом рассказать Еве, но подумала, что та сама, в конце концов, узнает все от «доброжелателей».

Ева уволилась с работы и очень переживала, как к этому отнесется ее Яшенька. Он оставил ей свою кредитную карточку, на которой по-прежнему не было денег.

Ариадна Львовна помогала Еве, как могла: покупала продукты за свои деньги, готовила еду, водила детей гулять.

Вскоре к финансовым проблемам соседки прибавилась еще одна – у Людмилочки заболело ушко. Отпускать к врачу Еву одну с ребенком в депрессивном состоянии Ариадна Львовна не решилась. Она быстро оделась и позвонила в дверь соседки. Какое-то время никто не открывал. Ариадна Львовна прислушалась. Затем она принялась стучать в дверь и громко звать Еву. За дверью что-то зашуршало. Наконец, Ариадна Львовна еле разобрала голосок Людмилочки:

– А мама плачет.

Ариадна Львовна еще активнее принялась барабанить в дверь. Наконец, щелкнул замок, и дверь медленно отворилась. На пороге показалась зареванная Ева.

Глядя на Ариадну Львовну глазами побитой собаки, она сообщила:

– Звонил Яшенька, он не будет ночевать дома. Меня назвал истеричкой.

Ева зарыдала. Эти рыдания забирали ее последние силы.

Людмилочка, глядя на маму, тоже заплакала.

«Осталось и мне разреветься, и девочка останется один на один с больным ухом на всю ночь», – подумала Ариадна Львовна и, как можно суше, проговорила: