– Тетрадь. По истории. Если позволите, я заберу. Она у меня в столе. Утром лекция, а профессор Селена Осока терпеть не может, если кто-то приходит без тетради.

– Так что же сразу не забрал? Вчера?

– Да растерялся я, – Вздохнул Дик, внутренне сам удивляясь, как это у него получается так убедительно изображать полусонного недотепу. – Вчера все мысли были, сами понимаете, о другом. Меня, во всяком случае, еще никогда не обвиняли в таких вещах…

– В каких? Вас вчера ни в чем не обвиняли!

В голосе нового ректора слышалось явственное «пока». Но Дик сделал вид, что не услышал, и доверительно сообщил:

– Значит, обвинят. Кто-то пытался убить князя? Или мэра Менгиров? И причастен кто-то из Академии?

– С чего ты так решил? – опешил Самюэль.

– О боже! Это дураку ясно. Любой пришел бы к тем же выводам. Если вы здесь, значит, у Академии опять неприятности. И кого-то в чем-то обязательно обвинят – верней всего, профессора Надара за попустительство. Если расширили список запрещенных исследований так, что это выгодно князю Константину, значит, он тоже как-то причастен. Раз меры такие строгие, значит, кого-то или пытались убить или планируют убить. Где я не прав?!

– О, вы уже делаете такие серьезные политические выводы? Не рано ли? Впрочем… запомните, юноша. ЯДелать, а особенно – озвучивать столь серьезные выводы, равно как и выдвигать обвинения, можно, только все тщательно проверив, взвесив, и зная все вводные. Иначе рискуете выглядеть дураком. Берите вашу тетрадь.

Под пристальным неприятным взглядом ректора Дик подошел к своему столу и выдвинул ящик. Никакой тетради по истории там, конечно, не было.

Впрочем, под половичком – он бросил туда взгляд, – тоже никто не искал.

– Черт! – воскликнул он, – где я ее оставил?! В зале, что ли… Прошу простить. Пойду искать дальше. Надо же! Я был точно уверен, что тетрадь – здесь!

Дик посмотрел честными глазами на ректора, но сразу понял, что зря это сделал: ректор продолжал внимательно следить за ним, и сейчас сразу понял – ему соврали.

– А теперь – так, – вздохнул господин Семюэль Аркада, подходя к юноше вплотную. – Протяни руку. Возьми.

На ладонь к Дику упал полупрозрачный, красиво ограненный камень в серебряной оправе – подвеска или кулон.

– Что это?

– Это? Это такой своеобразный детектор лжи. Так что, давай, рассказывай, зачем сюда пришел.

– За тетрадью. По истории! – упрямо ответил Дик и руку в тот же момент обожгло, словно кто-то капнул раскаленным металлом. – Ааа!

Подвеска тут же упала на пол.

– Подними! – велел новый ректор.

Дик с ненавистью на него взглянул, но встретил безмятежную улыбку. Совершенно непробиваемую.

Пришлось наклониться, поднять подвеску, и снова взять в руку.

– Отлично. Попробуем еще раз. Зачем ты сюда пришел?

Дик понял, что, что бы он сейчас ни ответил, все равно вариантов два. Или Самюэль Аркада добьется своего чуть раньше, или чуть позже – после тотального обыска не только берлоги но и всех мест, где студенты бывают, отдыхают, ночуют, просто заглядывают… А раз результат один, то и переживать не о чем. Дик по-клоунски улыбнулся новому ректору, и промолчал.

В каминном зале свет был притушен. Сегодня в нем собралась вся комиссия, а так же преподаватели – професасор Филипп Бриз из Первого Заполья Циркуса Белуши; профессор Селена Осока из Менгиров Скальда. Доктор Анна Самум; ректор Надар.

Все пятеро повинных в ночных деяниях студентов опять – в который уже раз – стояли здесь с повинными головами. Правда, раньше они чувствовали вину перед Надаром Искателем, а сейчас – тоже перед ним – но за невольную подставу.

Надар стоял рядом с комиссией.